Олег перестал шевелить губами, твердя заклятия, часто поглядывал с испугом в небо, ежился. Лиска тоже заметила, она замечала за Олегом все, но смолчала, только желтые глаза изменили цвет на зеленый, стали вопрошающими.
— Выкладывай, — сказал наконец Мрак угрюмо. — Опять какая-то гадость?
Олег все еще мялся, дергал плечами. Лиска толкнула в бок, Олег сказал торопливым, сбивающимся голосом:
— Тебе хорошо, ты то волк, то человек… Привычно! А я составил наконец заклятие о полете… но страшно.
— Сколько ты их уже составлял, — буркнул Мрак разочарованно.
— Чую, на этот раз получится!
Таргитай завизжал, глаза зажглись как факелы:
— Олег, что ж ты не пробуешь? Да я бы сразу…
— Э-э-э, — прервал Мрак предостерегающе, — я те дам враз! За Олегом и так, как за пожаром, то земля репается, то камни с неба падают или вовсе лягухи…
— Это киммерийское заклятие, — объяснил Олег. — Киммерийцы жаб едят. Мрак, я уверен, что все получится.
— Так делай!
— Потому и боюсь, что может получиться.
Мрак хмыкнул, молча остановил коня. Все спешились. Олег передал повод Таргитаю, торопливо отошел в сторонку. Руки тряслись, изо всех сил стискивал губы: прыгали, как у зайца. В отдалении сел на землю, ладонями закрыл лицо. Таргитай нетерпеливо переминался, даже привставал на цыпочки, вот-вот сам взмоет. Мрак повод зажал в кулаке — чуть что, сразу в седло, галопом от трещин и лягушек с неба.
Таргитай изнылся, когда Олег вдруг вскрикнул, упал лицом вниз. Лиска взвизгнула еще громче, опрометью бросилась к распростертому волхву. Мрак выругался, кинулся перехватывать брошенных коней. Таргитай растерянно заметался на месте.
Лиска была в трех шагах, когда волхв разом сжался, из безобразного кома высунулось нечто грязно-коричневое, словно старая, вытертая до блеска медвежья шкура. Раздался леденящий душу вопль — кровь застыла в жилах.
Неопрятная вещь, оказавшаяся не то гигантской птицей, не то исполинской летучей мышью, неуклюже подпрыгнула, взвилась в воздух и, больно лягнув женщину по голове, метнулась на невров, судорожно хлопая кожистыми крыльями.
Мрак успел пригнуться, Таргитая сбило с ног. В лицо пахнуло ветром и мощным запахом гнилого мяса. Мрак с секирой в руке молниеносно развернулся, проводил ошарашенным взглядом уносящуюся в синеву чудовищную птицу, если то птица.
Чудовище падало, отчаянно хлопало крыльями — огромными как кожаные одеяла, взмывало и кое-как держалось в небе, хрипло каркало гадким скрипучим голосом. На землю волнами обрушивался гадостный запах.
Летающая птица-зверь попыталась сделать круг, провалилась, будто в воздухе попала в невидимую яму, с высоты в три сажени рухнула на землю. Раздался глухой удар. Мраку почудилось, что задница мохнатой птицы погрузилась в землю на аршин.
Лиска подбежала первой, с разбега упала на… распростертого волхва. Олег лежал, раскинув руки, голый, с содранной до живого мяса шкурой на плече и боку. Дышал так, словно вынырнул со дна глубокой реки, захлебывался. Ребра ходили ходуном.
— Живой! — вскрикнула Лиска счастливо. Ее тонкие сильные пальцы уже поднимали его, переворачивали. Олег встал на колени, охнул, повалился на бок.
— Ничего-ничего, — заверила она торопливо. — Не такой уж ты и голый. Вон сколько шерсти, почти одетый! И тоже везде рыжий.
Олег, напротив, судорожно прикрыл ладонями место, на которое указала Лиска. Мрак заинтересованно копнул сапогом землю на дне ямы, выбитой Олегом, удивленно присвистнул, нагнулся и выдернул за уши из-под комьев земли крупного зайца. У зверька были закрыты глаза, из ноздрей капали тягучие красные капли.
— Орел, — сказал Мрак с уважением. — На аршин сквозь землю увидеть!.. Как шарахнул? Без промаха!
