— Изменится, я тебе обещаю…
… Пока Мукеш инспектировал крепость, Алина успела объявить кшатриям, что девадаси покидает их и посоветовала попросить местных жрецов прислать им другую девушку. Те попробовали возразить по поводу такого неожиданного поворота дела, но пад-мавати осталась непреклонной, посадила Ямину в повозку рядом с Кантой и пошла за Мукешем, уже успевшим забыть, что спешит дальше. Тактично напомнив, что давно пора ехать, она заставила его не донимать командира крепости, а сесть в колесницу, затем пожурила его:
— Ты неугомонный, невозможно делать несколько дел одновременно.
На что махараджа ответил:
— Арджуна успевал всё.
— Но ты не Арджуна, — возразила Алина.
— Я почти стал им благодаря тебе.
Вовремя вспомнив поговорку: «разговор на эту тему портит нервную систему», ей ничего не оставалось делать, как прекратить бесполезные пререкания…
Время от времени она поглядывала на дремавших в телеге Канту и Ямину и радовалась, что хоть в дороге они смогут отдохнуть…
Погостив пару дней во дворце раджи Бадауна и заручившись его поддержкой, Мукеш с «посольством», состоящим из тридцати человек, благополучно добрался до подножий Гималаев. Здесь он нанял двух шерпов — проводников, которые повели отряд сквозь горы к границам с Патаном, расположенным в плодородной долине, окруженной массивными грядами. Мукеш сразу оценил выгодное географическое положение княжества, любезно защищенного со всех сторон природой, и даже позавидовал Ариведе: перебираться через горы мамлюкам Гури придется по множеству крутых перевалов. При всем желании, его полководец не сможет оперативно — без заторов и потерь переправить в долину армию, а слоны не пройдут вовсе…
…Целый день Алина рассматривала заснеженные горные вершины, покрытые облаками, сквозь которые пробивались розоватые лучи солнечного света, и представляла, как Николай Рерих расположился на скалистой площадке вместе с мольбертом и писал захватывающие пейзажи… Несколько раз её охватывал священный трепет. Ведь она видела туже красоту, что и он… Несмотря на разряженный воздух и сложный переход, каждая клеточка её тела впитывала чистейшую божественную энергию. То там, то здесь, в долинах между скал появлялись горные озера, образованные от таяния ледников. Облака отражались в них, как в зеркалах.
— Мукеш, я подозревала, что Гималаи красивы, но не думала, что до такой степени! Настоящее чудо природы! — без конца восклицала она.
— Запоминай, потом нарисуешь, — засмеялся тот в ответ, — открою тебе маленькую тайну: я всегда хотел побывать в Гималаях, а еще полетать над ними на вертолете.
— Твоя мечта сбылась.
— Не совсем. Вертолета у нас нет.
— К сожалению, в этом вопросе я тебе не помощник. Я не могу создать мысленным образом предмет, который невозможно одушевить. Мишра меня этому не научил. — Алина улыбнулась.
…Темнело быстро. Ночь застала путников в дороге. Проводники выбрали удобную просторную площадку. Мукеш приказал разбить лагерь. Кшатрии быстро возвели два походных шатра. Один для махараджи с супругой, другой для Канты и Ямины. Внутри шатров прямо на землю настелили шерстяные ковры, на них накидали матрасы, а матерчатые стены завесили оленьими шкурами. Рядом развели костры и подвесили над ними котелки с водой. Заодно огонь отпугивал хищников — снежных барсов, в изобилии расплодившихся в горах. Пищи у них здесь предостаточно — голубые бараны небольшими группами постоянно пасутся на отвесных скалах.
Попив чаю с лепешками и вяленым мясом, воины разложили кабаньи шкуры рядом с шатрами и улеглись. Только бдительные часовые следили за огнем да изредка посылали стрелы в сторону появляющихся с разных сторон светящихся зеленых пар глаз невидимых хищников, наблюдавших за ними в темноте.
Алина устроилась на жестком ложе, невольно вспомнила Мишру и попробовала мысленно поговорить со старцем. Увы. Скорее всего, его уже не было в живых. Поворочавшись недолго с боку набок, она прижалась к похрапывающему с усталости Мукешу и тоже уснула. Утомительная дорога давала о себе знать…
… Мощный солнечный луч пробился сквозь щель, оставленную пологом шатра. Алина открыла глаза. Рассвет над Гималаями поразил её воображение: огромный сияющий пурпурно — золотой шар медленно всплывал из-за вершины горы, словно сам Брахма выехал на божественной колеснице, запряженной огненными скакунами, решив проверить нерушимость вечного… Минут через десять воздух наполнился теплом, исходящим от огромного щедрого светила, заполонившего собой весь небосклон.
