Холанд незаметно положил блокнот в карман брюк и посмотрел на стоящий перед входом «паккард».
— Мой номер ТХЛ-33-455, — сказал он.
— Куда же подевался этот проклятый блокнот? Вы не видели, мистер?
— Нет. Мне пора, — сказал Холанд, протягивая старику пятьдесят центов. — До свидания.
— Спасибо. Повторите-ка ваш номер.
Холанд повторил, и старик записал его на полях замызганной газеты.
— Я потом перепишу его, когда найду блокнот.
— Доброй ночи, — сказал Кен и быстрыми шагами направился к своей машине. Не включая фар, он резко взял с места. Старик- сторож, появляясь на пороге своей будки, сделал ему знак остановиться. Кен, не включая огней, нажал на педаль газа и выехал за ворота.
Только оказавшись на Грандбург-стрит, он включил фары и, сбавив скорость, поехал к дому.
Резкий звонок будильника вывел Кена из забытья. Он машинально накрыл его подушкой и, перевернувшись на другой бок, чтобы снова уснуть. Пошарив возле себя рукой, он с удивлением обнаружил, что Энн нет рядом, и тут же вспомнил, что она в Лондоне. Тогда он открыл глаза и оглядел спальню. В неповоротливом после сна мозгу постепенно всплывали события минувшей ночи.
Кен взглянул на будильник: было чуть больше семи…
Он поднялся, натянул брюки и прошел в ванную. Голова болела от выпитого и, бреясь, Кен отметил, что за эту ночь сильно осунулся, а под глазами появились синяки.
Побрившись, он принял душ и сразу почувствовал себя лучше, только голова все еще была тяжелой.
Одеваясь, Кен размышлял, скоро ли обнаружат тело Фей. Ему было выгодней, если тело обнаружат не сразу. Воспоминания сторожа и блондинки за несколько дней утратят четкость. Что же касается Рафаила Свитинга, тут у Холанда не было иллюзий: он, конечно, все прекрасно запомнил. Кен еще раз дал себе слово быть осторожным, и не попадаться этим людям на глаза. На кухне, поставив кофейник на огонь, он задумался, как окончательно вывести пятна на костюме. Этот костюм он купил совсем недавно, и если сейчас избавиться от него, Энн сразу же заметит. А если на костюм наткнется полиция, Кен окажется в очень тяжелом положении.
Он сварил кофе, отнес чашку в спальню и стал рассматривать пятна, которые контрастно выделялись на светло-серой ткани. Левый ботинок тоже был запачкан кровью.
Кен сел на край кровати и выпил кофе. К счастью, он купил костюм и ботинки в большом магазине и заплатил наличными, вряд ли продавец запомнил его.
И вдруг в голову Холанда пришла блестящая мысль: он отправится в тот магазин и купит похожий костюм. Или даже точно такой, и пока продавец будет упаковывать его, он повесит старый, среди сотен других. Его обнаружат лишь через несколько недель, и тогда уже никто не сможет установить связь между Кеном Холандом и старым костюмом. Ботинки тоже почти новые, с ними нужно проделать такую же процедуру, тогда Энн ничего не заметит.
Он завернул костюм и ботинки в два пакета и положил их в передней. Собираясь вернуться в комнату, Кен заметил почтальона и, дождавшись, когда газета окажется в почтовом ящике, схватил ее и быстро просмотрел все страницы. О Фей ничего не было. Впрочем, он на другое и не рассчитывал. Если даже полиция обнаружила тело, сообщение появится лишь вечером.
Пора было отправляться в банк.
Холанд надел шляпу, взял оба пакета, запер дверь и оставил ключ для уборщицы под ковриком. Идя через сад, он вдруг увидел, что какая-то машина резко затормозила перед калиткой. Едва сдержавшись, чтобы не броситься обратно к дому, он подошел и почти уверенно откинул щеколду.
Из машины красный и оживленный Паркер делал ему знаки.
— Здравствуйте, Холанд! Я решил заехать за вами. Услуга, как говорится, за услугу. Ну, влезайте!
— Спасибо, — пробормотал Кен. — Я и не думал, что вы будете на машине.
— Я и сам не думал до вчерашнего вечера, — сказал Паркер, помрачнев, и протянул Холанду сигарету. — Сегодня приезжает моя теща. Эта старая уродина не желает брать такси, и я должен мотаться за ней на вокзал. Только не подумайте, что у нее нет денег, просто она всю жизнь ведет себя так, словно живет на милостыню. Я просил Мези не приглашать ее, но все напрасно: моя женушка делает все наоборот.
