Тётя Соня из Одессы, или «Шо я хочу сказать вам за мужчин» - страница 46
Одессит:
– Ого! Это ж девять литров!?
– Абрам, а давай пригласим соседей на праздник.
– Зачем?
– Будет весело.
– Сара, я не понимаю, почему тебя веселит, когда чужие люди приходят и кушают нашу еду?
Мойша учит сына Абрамчика:
– Сынок, будь всегда очень радушным хозяином. Когда к тебе приходят гости, наливай им в чашку чаю до краев. Ну, чтобы они сахара поменьше бросали.
– Ты нам чай налил?
– Да.
– Сахар положил и себе и мне?
– Да. И себе, и мне.
– Розочка! А выпить у нас что-нибудь есть?
– Есть. Чай есть цейлонский.
– А что-нибудь покрепче?
– Ну, возьми новый пакетик.
– Ты зачем взял новый пакетик с чаем?
– У старого уже ниточка стерлась…
– А новую пришить, что, рук нет?
– Сема, ты де?
– Яша, я сижу в ресторане на Дерибасовской. Яша, ты не представляешь какой это шикарный ресторан, как они заботятся о своих клиентах. Официант мне сказал, что своему первому клиенту они полностью оплатили похороны и помогли его вдове!
– Сема, ты таки еще ничего не ел?
– Нет, жду заказа.
– Тода ноги в руки и беги! Они только вчера открылись, и то, что они тебе сказали – это таки их рекламная акция!
– Сема, шо ты делаешь?
– Я тянусь к звездам!
– Но ты тянешься к полке с коньяком.
– Розочка, я так и сказал!
– Сарочка, а шо подарить тебе на день рождения?
– Ой, Фима, таки даже селедке на праздник дарят шубу.
– Изя, а вы знаете, шо у царя Соломона было 900 жен. Интересно, а чем он их кормил?
– Меня, Сёма, больше интересует другое – а сам-то он кушать таки успевал?
– Моня, я тихо за вас радуюсь! Неделю назад открыли ресторан, а у в нем уже от клиентов нема места, где сесть!
– Ша, Изя! Стойте радоваться! Уже закрываюсь!
– Та вы шо!?
– Во-первых: все клиенты – это мои и Сары родственники! Спасибо, шо не со всего мира! А во-вторых: они таки довели до инфаркта моего повара своими советами!
Приходит еврей в гастроном. Смотрит – очередь в молочный отдел за сметаной, но на прилавке предупреждение: «Только для неевреев!» И стал он возмущаться: «Безобгазие! Геноцид! Наступление на пгава человека! Почему евгеям не пгодают сметану! Я к дигектогу пойду!» Приходит к директору:
– В вашем магазине твогится безобгазие! Почему евгеям не пгодают сметану!
– А вы ее пгобовали?
– Моня, давай выпьем за тех, кого с нами нет…
– Ага, Изя, и таки побыстрее… пока их нет!
– Циля! Пословица гласит, что завтрак съешь один, обед – с другом, а ужин отдай врагу…
– Есик, и что ты мне намекаешь?
– Ты всегда почему-то кушаешь так, будто у тебя таки нет ни врагов, ни друзей…
– Я смотрю, ви таки жируете, Сема! Икра на столе…
– Так ведь баклажанная, Фима!
– Так ведь ведро!
– Алло, Додик, что тебе сегодня приготовить на ужин?
– Устриц в нормандском соусе, Розочка!
– Ну, что ж, пельмени, так пельмени…
Сара продавцу овощей и фруктов:
– Я заказывала у вас три килограмма слив! Я заплатила! А сыночка принес, я взвесила-только два кило!
Продавец:
– А вы сыночка не взвешивали?
– Изя! Не ешь так много мороженого!
– Почему?
– Пукнешь – отморозишь себе ноги!
Русский, кавказец и еврей решили отметить какое-то событие. Русский говорит:
– Я водки принесу.
Кавказец:
– Я шашлык пожарю, винограду принесу!
Еврей говорит:
– А я брата приведу. Он анекдоты рассказывает – пальчики оближешь!
Диалог в одесской столовой:
– Что вам?
– Пюре и свинину.
– Луком посыпать?
– А это бесплатно?
– А вам точно свинину можно?
Одесса, Привоз. По рядам ходит мужчина с бумажкой.
– Мужчина, вы забыли купить лук!
– Но у меня лук не записан.
– Так идите я вам допишу!
Рядовой Рабинович пожаловался на кражу сала из его тумбочки. Прапорщик удивленно спросил: разве евреи сало едят? Нет, ответил Рабинович, не едят, и я не ем. Я им ноги перед отбоем смазывал…
И тут рядового Петренко стошнило.
Одесситы Моня и Ицик эмигрировали в Париж. Французского ни один из них не знает. Приходят они первый раз в ресторан. На всех столах стоят маленькие стеклянные баночки, в них какая-то желто-коричневая масса. Должно быть, это что-то очень дорогое, потому что посетители берут эту массу крохотными порциями. Моня и Ицик ломают голову, что бы это могло быть. (Горчица у евреев Восточной Европы была почти неизвестна, вместо нее употребляли смесь тертого хрена со свеклой). Они решают попробовать, что это за желтая дорогая вещь. Как только официант отвернулся, Ицик зачерпнул горчицу столовой ложкой и быстро отправил в рот. Из глаз у него брызнули слезы, лицо побагровело.
