– Любопытный переход от гномов и грибов…
– Предлагаешь к ним вернуться?
– Не сразу. Что ты хотела мне сказать, Стайни? Ты ведь ничего не говоришь просто так. Только я в эти игры не играю и не умею.
– Ничего-ничего, – Гончая выставила узкие ладони, словно защищаясь. – Просто вспомнила о гномах в тех краях, где Ксарбирус предполагает местоположение храма. Они ведь тоже могли им заинтересоваться – как птицы, лезут ко всему блестящему.
– Нет разницы, есть там гномы или нет, – заметил дхусс. – Договоримся.
– Ага, как с таэнгами? Больно мы с ними преуспели…
– Гномы поразумней слывут.
– Хотелось бы верить. Просто надо помнить, что огневыми потехами пробавляются не только в Навсинае. Гномы, я слыхала, тоже упорно работали, чтобы вооружиться аркебузами, на манер големов Державы.
– Если мы с гномами не поссоримся, то и их аркебуз нам бояться не придётся. Ага, ворота. Вот и дошли, Стайни. Жаль, Трувора нет. Нехорошо мы с ним расстались. Всё мне сидху простить не мог.
Стражники у ворот, всё те же широкоплечие, хоть и низкорослые бойцы племени маэдов, проводили дхусса и Гончую подозрительно-презрительными взглядами: подобно таэнгам, маэды считали всех, не принадлежавших к их роду, достойными лишь им прислуживать. К сожалению – а может, к счастью, – сплошь и рядом оказывалось наоборот.
– Недостойный счастлив приветствовать отважную… – Кройон начал обычным манером, но Стайни только махнула рукой:
– Мэтр, если мы хотим хоть чего-нибудь добиться, давай говорить по-простому. – Взглянула на заносчиво отвернувшуюся Нэисс: – Я сожалею о случившемся, дочь лесов. Не прошу прощения – знаю, бесполезно. Ты считаешь меня своей кровницей. Ничего не имею против. Если хочешь, сразимся – после того, как поможем мэтру Кройону вернуться домой. Но пока – предлагаю мир. Или хотя бы перемирие.
Стайни не протянула руки и не ждала ответа; она, похоже, и не удивилась ни молчанию Нэисс, ни её надменной позе. Просто отвернулась, села и застыла, устремив взгляд в одну точку.
Кройон с самым несчастным видом беспомощно таращился то на неё, то на сидху. Тёрна же, казалось, происходящее ничуть не взволновало, словно неприязнь двух его спутниц оставалась их сугубо личным делом.
– Мэтр, тебе повезло. Ксарбирус не сможет отправить тебя домой прямо из Семме, но согласился присоединиться к нам в походе ко храму Феникса, где наш почтенный доктор сумеет, по его уверениям, открыть врата между планами и продержать их достаточно долгое время. Доволен ли ты, мэтр?
На жуткой физиономии демона отразилась более чем богатая гамма чувств. Чёрные губы растянулись, обнажая клыки с капающей слюной – наверное, так выглядела у демонов улыбка торжества.
– О многомудрый Тёрн! Тебе удалось невероятное, я, недостойный, не смел и надеяться… Как же ты смог уговорить мэтра Ксарбируса выступить в такой путь, каковой, не сомневаюсь, и долог, и труден?
– Врать не стану – особо стараться мне не пришлось, – усмехнулся дхусс. – Мне кажется, уважаемый доктор имеет тут собственную выгоду. Надеюсь, его интересы разойдутся с нашими достаточно поздно, не ранее того, чем ты, мэтр, благополучно вернёшься домой.
– О, как бы я мечтал, чтобы вы, мои друзья, отправились вместе со мной! – вдруг воскликнул демон, роняя крупную, как хорошая жемчужина, слезу. – Отчего так несправедливо мироздание, отчего наша разлука должна стать вечной?!
– Не ной, – презрительно бросила сидха. Это были первые слова, сказанные ею с появления Тёрна и Гончей. – Каждому своё. Тебе – твой мир. Нам – наш. Всё просто. Это естественный ход вещей. Чего же тут сетовать?
Кройон обиженно заморгал.
– Я так понял, что ты и дальше с нами, Нэисс? – спокойно осведомился дхусс.
– С вами, с вами… куда ж мне деться, – скривилась сидха. – Ты прав, всезнайка, никакая Ветвь меня теперь не примет. Так что скитаться мне до конца дней…
Стайни сделала движение, словно собираясь заговорить, но сдержалась.
– Мы все скитальцы, – Тёрн встал рядом, осторожно коснулся тонкого плеча. – Неважно, есть у тебя крыша над головой или ею служит небо. Всё равно – дорога вечна и прервётся, прости за банальность, только со смертью.
