– А потом?
– А потом, любезная Гончая, порвавшая с прошлым, мы погрузимся на челноки и двинемся вверх по течению Делэра. Придётся погрести, но народ в нашем отряде молодой, сильный… – алхимик залихватски подмигнул Тёрну.
– Позволю себе высказать сомнение в разумности такого шага, достопочтенный. Ужа… необычная внешность мэтра Кройона не может не привлечь ненужного внимания. Нам-то ничего, а вот вы, уважаемый доктор, очень рискуете. Трапперы и прочий люд шастает по Делэру и вверх, и вниз, среди них почти наверняка окажутся прознатчики Державы. Мы исполним наш долг, разойдёмся и, как говорится у дхуссов, сгинем во мире широком. А вам возвращаться домой, в Семме. Не лучше ли избрать путь по суше? Он, конечно, дольше и труднее, придётся ломать ноги по чащобам, но зато леса укроют от всех любопытных глаз.
– Тьфу, Тёрн! Сколько слов, а хватило бы всего четырех: увидят на реке нас.
– Вежество порой многословно, Нэисс. Но это очень невеликая цена, уж поверь.
– Он прав, моя бесстрашная сидха, – хихикнул Ксарбирус. – На реке нас действительно заметят. Но только те, кому надо. Я живу тут достаточно долго, поверьте мне. И знаю в лицо каждого траппера и зверолова от Таэнгского хребта до Вилосского. Предложенный мной путь, уверяю вас, куда надёжнее, чем тащиться через владения всяких диких пле– мён, подвергая себя ненужному риску.
– Воля ваша, мудрейший Ксарбирус. Я только хотел…
– Ценю твою заботу, мой милый дхусс, ценю заботу, но, не сомневайся, я умею о себе позаботиться. Невежды и завистники могли лишить меня кафедры в Таурмагическом университете, но уж здесь, в Гиалмаре, я на своей земле, и, чтобы меня ущучить, нужно нечто большее, чем какой-то там доносчик. Думаете, их мало в Семме? Думаете, я их не знаю всех? Думаете, они не показывают сперва свои донесения именно мне? – Алхимик гордо подбоченился.
– Воистину велики способности и таланты многодостойного…
– Спасибо, любезный друг мой демон. Итак, предлагаю подкрепиться – да в дорогу.
– Мне ничего не надо – я привык на подножном корму, – отказался дхусс. – Лето, чего ещё желать?
– Я тоже воздержусь, – присоединилась Нэисс.
– И я, – вздохнул Кройон. В лесах демон пробавлялся случайной добычей, кое-как запекал в угольях пойманных птиц или зверушек, когда Тёрн разрешал устроить костёр, и мигом проглатывал вместе с перьями и костями. – Ибо недостойный страшится единым духом оставить многомудрого мэтра Ксарбируса совсем без припасов…
– Напрасные страхи, напрасные, – доктор многих наук извлек тыкву-долбленку, выдернул затычку, отмахнул на себя ладонью по извечной привычке всех алхимиков, втянул воздух ноздрями. – А-ах, забористая! Восстанавливает силы, утоляет в равной степени и голод, и жажду, возвеселяет, дарует здоровый сон. Личная разработка меня, скромного слуги вашего. Отдаю бесплатно, то есть даром. Угощаю в честь начала совместного пути.
– Приму с благодарностью, – Стайни первая потянулась к долбленке.
Сидха проследила за её движением с плохо скрываемой ревностью – бывшая Гончая сейчас ничем не напоминала себя прежнюю, полуживую и окровавленную, бессильно свисавшую с широкого плеча Тёрна. Отточенные движения, конечно, далеко не столь быстрые, как у действующей слуги Некрополиса, но осанка и чёткость остались, вплавившись, наверное, в самую сердцевину костей.
– У-ух! – выдохнула Стайни, утирая губы тыльной стороной ладони и восхищённо покачивая головой. – Пивала я у Мастеров всякого, но чтобы такое… кажется, горы сейчас сверну и вверх ногами поставлю!
Ксарбирус сиял, словно первый ученик и зубрила, получивший, наконец, похвалу одноклассников.
– Редчайшие ингредиенты, редчайшие! Особый процесс дистилляции, точный отбор фракций! Проверено многократно. С твоего разрешения, Стайни, милочка, я тоже глотну. И если больше никто не выразит желания, я бы возглавил процессию. Ибо, не в обиду остальным, местные леса я знаю лучше собственной ладони.
Алхимик и впрямь хорошо подготовился к дороге. Лёгкая куртка и просторные порты с глубокими же карманами, более напоминавшими пришитые к штанинам мешки. Широкий пояс, увешанный мелкими кожаными сумочками. Оружия Ксарбирус не носил, во всяком случае на виду, взяв с собой, подобно дхуссу, тяжёлый посох из отполированного ствола молнийника – дерева, известного прямизной, прочностью и отсутствием сучков. Из него получались лучшие копейные древки на всём Срединном Райлеге.
