Ваксиллиум глянул в ее раскрасневшееся лицо, и в памяти что-то щелкнуло, точно ключ в замке:
— Да я ведь тебя уже встречал!
— А вот и нет, — огрызнулась Лесси, отворачиваясь. — Давай не будем…
— «Плачущий бык»! — перебил Ваксиллиум. — Танцовщица!
— Ох, Господь Запредельный, — проговорила она, первой бросаясь вверх по лестнице. — Ты запомнил.
— Я так и знал, что ты притворялась! Даже Раско не нанял бы столь неуклюжую девушку, какими бы красивыми ни были ее ноги.
— Пожалуйста, можно мы пойдем и выпрыгнем из окна? — спросила Лесси, проверяя, нет ли на верхнем этаже бандитов.
— Что же ты там делала? Охотилась за бандитом ради награды?
— Ага, в каком-то смысле.
— И ты действительно не догадывалась, что они заставят тебя…
— Разговор окончен.
Они вышли на верхний этаж. Ваксиллиум выждал, пока тень на стене не оповестила о том, что кто-то поднимается по лестнице следом за ними, и выстрелил в появившегося головореза; снова промахнулся, но заставил бандита отступить. Внизу кто-то начал ругаться и спорить. Может, все в салуне и продались Гранитному Джо, однако и чрезмерной преданностью похвастать не могли. Первому, кто поднимется по ступенькам, с большой вероятностью светило получить пулю, и ни один не испытывал желания так рисковать. Это давало небольшой выигрыш во времени.
Ворвавшись в одну из комнат, Лесси прошла мимо пустой кровати, рядом с которой валялись чьи-то ботинки. Распахнула окно, располагавшееся на противоположной от снайпера стороне здания.
Перед ними раскинулся городишко Везеринг: пустынное скопище лавок и домов, словно притаившихся в ожидании — тщетном! — того дня, когда сюда дотянется своими пальцами железная дорога. В некотором отдалении, за убогими постройками, лениво бродила пара жирафов — единственный признак животной жизни на огромной равнине.
Падать из окна предстояло прямо на землю — никакой крыши, на которую можно перебраться. Лесси с опаской глянула вниз. Ваксиллиум сунул пальцы в рот и резко свистнул.
Ничего не произошло.
Он опять свистнул.
— Сдурел? Что ты творишь? — резко одернула Лесси.
— Подзываю лошадь, — объяснил Ваксиллиум и снова свистнул. — Мы спрыгнем в седло и ускачем прочь.
Лесси уставилась на него, как на умалишенного:
— Ты это всерьез?
— Ну конечно. Мы практиковались.
На улице внизу появилась одинокая фигура — тот самый парнишка, который следовал за Ваксиллиумом.
— Э-э, Вакс? — позвал он, задрав голову. — Крушительница просто стоит себе и пьет.
— Преисподняя!
Лесси вытаращила глаза:
— Ты назвал лошадь…
— Она чересчур спокойная, понятно? — огрызнулся Ваксиллиум, забираясь на подоконник. — Я думал, имя ее вдохновит. — Он приложил ладонь ко рту, подзывая парнишку: — Уэйн! Подведи ее сюда. Мы будем прыгать!
— Ага, вот прям щас, — хмыкнула Лесси. — По-твоему, в седле есть нечто магическое и оно позволит не сломать лошади спину, когда мы на нее рухнем?
Ваксиллиум поколебался:
— Ну, я читал о людях, которые так делали…
— Ой, а у меня идея, — перебила Лесси. — Почему бы тебе вслед за этим не вызвать Гранитного Джо на дуэль? Вы с ним прямо на дороге, в свете полуденного солнца, будете палить друг в друга, как делали в старые добрые времена!
— Думаешь, сработает? Я…
— Не сработает! — рявкнула Лесси. — Никто так не поступает. Это глупо. Клянусь Разрушителем! Да как ты вообще убил Черного Перета?
Некоторое время они сверлили друг друга взглядами.
— Ну… — начал Ваксиллиум.
— Ох, чтоб мне провалиться. Застукал его в нужнике, угадала?
Ваксиллиум ухмыльнулся:
— Ага.
— И выстрелил в спину?
— Настолько храбро, насколько вообще возможно кому-то выстрелить в спину.
— Хм. Возможно, с тобой еще не все потеряно.
— Прыгаем? — Ваксиллиум кивком указал на окно.
— Конечно. Почему бы не сломать обе ноги, прежде чем меня застрелят? Пожалуй, сыграем ва-банк, мистер Шейный Платок.
— Думаю, с нами все будет в порядке, мисс Розовая Подвязка.
Лесей вскинула бровь.
— Если ты собираешься именовать меня в соответствии с моими предпочтениями в одежде, — пояснил Ваксиллиум, — я буду делать то же самое.
— Больше об этом ни слова, — отрезала Лесси и перевела дух. — Ну что?
Законник кивнул, разжигая металлы, и уже приготовился держать ее покрепче и замедлять их падение таким образом, чтобы казалось, будто они чудесным образом пережили прыжок. Но в этот момент заметил движение голубого луча — бледного, но толстого, указывающего на нечто по другую сторону улицы.
