— Но у нас полным-полно работы, — возмущенно запротестовала Эшли.
— Пока — да, но надолго ли ее хватит? Каких контрактов ты добилась в борьбе с конкурентами? — Джо покачал головой. — Вот что волнует членов Совета, Эшли. И на их месте я бы тоже потерял покой.
Она закусила губу, недовольно глядя в тарелку.
— Я просто не в состоянии все это съесть, — заявила она.
— Ты съешь все до крошки, даже если мне придется кормить тебя с ложечки, — строго приказал он. — Тебе, юная леди, скоро понадобится немало сил, а кроме того, нам есть о чем поговорить. — Джо уселся рядом и с явным удовольствием принялся за еду. Эшли окончательно разозлилась. Его вторжение в ее жизнь казалось верхом наглости, но он вел себя так, как будто ничего не замечал.
— А тебе-то какое дело до всего этого? — вкрадчиво осведомилась Эшли, берясь за нож и вилку. Бекон оказался хрустящим — как раз таким, как она любила. — Насколько я понимаю, ты пришел, чтобы дать мне добрый совет. Так вот позволь тебе заметить, что я не нуждаюсь…
— Одними советами тебе уже не поможешь. — Джо потянулся за тостом. — На мой взгляд, пора принимать радикальные меры.
— И ты, конечно, точно знаешь, какие именно, — съязвила Эшли.
— Для начала я мог бы отделаться от Маршаллов. — Он надкусил тост.
— Каким же образом?
Его непоколебимая уверенность в себе так злила Эшли, что ее подмывало сказать ему какую-нибудь гадость.
— Убедив Совет отвергнуть их предложение, — терпеливо, как ребенку, пояснил Джо.
Эшли положила нож и вилку.
— С какой стати они станут тебя слушать? — резко спросила она. — Ты ведь даже не член Совета!
— А мог бы им быть. — Карие глаза холодно впились в лицо Эшли. — Я мог бы стать даже его председателем, если бы мы с тобой были женаты.
— Как такое могло прийти тебе в голову?! — Эшли с трудом узнавала собственный голос.
— Напротив, это очень разумная мысль. — У него еще хватало наглости при этом продолжать жевать, как в тумане подумала Эшли. — Поразмысли над этим, причем головой, а не другим местом. В конце концов, твой отец всегда хотел этого.
— Знаю, — сухо отозвалась она. — Вы с ним заключили взаимовыгодную сделку, да вот только ты не удержался и дал волю — как бы это сказать? — своим низменным страстям.
— Ах, это, — негромко произнес Джо. — Я надеялся, что мы успеем обо всем договориться до того, как это всплывет эта грустная тема. Кстати, ты ведь так и не дала мне возможности все объяснить. Может, хоть сейчас выслушаешь меня?
— Только покороче, пожалуйста. — Перед глазами Эшли снова встала безобразная сцена в его квартире, и ее сердце пронзила боль. — Хотя я плохо представляю, как ты сможешь объяснить свое поведение. — Она выдержала драматическую паузу. — Ах, да, поняла. Та девица, вероятно, была твоей дальней родственницей, которой негде переночевать.
— Отнюдь, — скривился Джо. — Но она не была и моей подружкой. Я подобрал эту особу в баре. Удовлетворена?
— Сделай милость, избавь меня от подробностей, — вскинулась Эшли.
— Что же ты хотела услышать? — насмешливо спросил он. — Какую-нибудь жалостливую историю, чтобы успокоиться и мирно жить дальше? Не пойдет. Я могу объяснить тебе ситуацию, но оправдываться не собираюсь.
— А тебе вообще нет оправданий, — с горечью отозвалась Эшли. — И ты не имеешь права врываться в мою жизнь и делать гнусные предложения, да еще в такой оскорбительной форме.
— Я всего лишь попросил твоей руки, — усмехнулся Джо. — Ты, моя милая пуританочка, понятия не имеешь, что такое гнусное предложение. За время нашей короткой, но полной событий помолвки ты была так холодна, что я чудом не замерз насмерть.
— Ну, конечно, — ядовито отозвалась Эшли. — Теперь выясняется, что это я во всем виновата. Мне следовало отдаться тебе при первой же встрече, и тогда все было бы в порядке.
— Мне и в голову не приходило тебя соблазнять. — Он оттолкнул от себя тарелку. — Единственное, чего я ждал от тебя, Эш, — это человеческого тепла, хотя бы мимолетного намека на то, что, когда мы поженимся, ты будешь рада моим объятиям. А вместо этого я наблюдал одну истерическую сцену за другой. Стоит ли удивляться, что у меня в конце концов не хватило мужества жениться на девушке, застывавшей от ужаса каждый раз, как я к ней приближался?
