– Вы?..
– Да, я и есть он. Николай Сергий Александр Фердинанд Оболович. Имя несколько длинноватое для того образа жизни, который я себе выбрал, вот потому я и вышел из Конго как просто Энтони Кейд.
Маленький капитан Андраши подпрыгнул.
– Но это же невозможно, сэр, невозможно, – забрызгал он слюной. – Подумайте, что вы говорите…
– Могу предоставить любые доказательства, – сказал спокойно Энтони. – Думаю, их хватит даже на то, чтобы убедить барона.
Барон поднял руку.
– Я рассмотрю ваши доказательства, конечно. Но лично для меня в них нет никакой необходимости. Одного вашего слова мне довольно. Кроме того, вы очень похожи на вашу англичанку-мать. Я все время говорил себе: «Этот молодой человек наверняка благородного происхождения, не по матери, так по отцу».
– Вы всегда верили мне на слово, барон, – сказал Энтони. – Заверяю вас, что в будущем я этого не забуду.
Затем он перевел взгляд на суперинтенданта Баттла, который так и продолжал сидеть с совершенно неподвижным лицом.
– Вы ведь понимаете теперь, – сказал Кейд с улыбкой, – что мое положение было крайне щекотливым. Из всех гостей этого дома я, как прямой претендент на престол, мог быть особенно заинтересован в смерти Михаила Оболовича. Вот почему я все время так боялся Баттла. Я чувствовал, что нахожусь у него под подозрением, не хватает только мотива.
– Я никогда, ни единой минуты не подозревал вас в том, что это вы его застрелили, сэр, – сказал суперинтендант Баттл. – У полиции нюх на такие дела. Но я понимал, что вы чего-то боитесь, хотя и не знал, чего именно. Признаюсь, что узнай я раньше о том, кто вы такой на самом деле, то мог бы не удержаться от соблазна арестовать вас.
– Рад, что смог утаить от вас хотя бы один секрет. Остальные вы из меня выудили. Вы мастер своего дела, Баттл. Отныне я всегда буду думать о Скотленд-Ярде с уважением.
– Удивительная история, – вмешался Джордж. – Удивительнее я никогда еще не слышал. Я даже не могу поверить… А вы уверены, барон, что…
– Мой дорогой Ломакс, – сказал Энтони немного жестко, – мне бы и в голову не пришло просить британское Министерство иностранных дел об официальной помощи без предоставления ему всех необходимых документальных подтверждений моей личности. А пока предлагаю вам, барону, мистеру Айзекштейну и мне уединиться и обсудить условия предполагаемого займа.
Барон встал и щелкнул каблуками.
– Когда я увижу вас королем Герцословакии, сэр, – сказал он торжественно, – это будет лучший миг моей жизни.
– Кстати, барон, – сказал Энтони своим обычным беззаботным тоном, продевая свою руку барону под локоть, – тут есть одна деталь. Дело в том, что я женат.
Барон отшатнулся. Его лицо покрыла мертвенная бледность.
– Я знал, что без подвоха тут не обошлось, – прогудел он. – Милостивый боже! Он женился в Африке на негритянке…
– Ну, ну, все не так плохо! – сказал Энтони со смехом. – Она белая, с головы до пят, богом клянусь!
– Хорошо. Значит, это может быть вполне пристойный морганатический брак.
– Ну уж нет. Если я буду королем, то она – моей королевой. И не качайте так головой. Она вполне пригодна для такой должности. Ее отец – английский пэр, чья родословная восходит ко временам крестоносцев. У королей сейчас, знаете ли, в моде жениться на девушках из знати – а она к тому же не новичок в Герцословакии.
– Бог ты мой! – возопил Джордж Ломакс, который от удивления забыл о своей помпезной манере выражаться. – Уж не… не… Вирджиния ли это Ривел?
– Да, – сказал Энтони. – Вирджиния Ривел.
– Мой дорогой друг, – вскричал лорд Кейтерхэм, – то есть… сэр, примите мои самые сердечные поздравления. Она – восхитительное создание.
– Спасибо, лорд Кейтерхэм, – сказал Кейд. – Она восхитительна даже более, чем можно себе представить.
Один мистер Айзекштейн глядел на него с недоверием.
– Извините мое любопытство, Ваше Высочество, но когда же успел состояться ваш брак?
Энтони улыбнулся.
– Вообще-то, – сказал он, – мы поженились сегодня утром.
