Тайна замка Чимниз - страница 100

– Ты всегда думаешь обо мне самое плохое.

– Признаюсь, один раз я поверила, что ты – Король Виктор, но ненадолго, всего минуты на две.

– Кстати, Джимми, у меня есть для тебя работа – будешь разведывать золото в горных массивах Герцословакии.

– А там есть золото? – оживился Джимми.

– Наверняка, – сказал Энтони. – Это отличная страна.

– Так ты послушаешься моего совета и поедешь туда?

– Твой совет куда мудрее, чем ты думаешь… Вот мое признание. Меня не похитили из колыбели и не подменили во младенчестве, но, тем не менее, я принц – настоящий принц Николай Оболович Герцословацкий.

– О, Энтони, – вскрикнула Вирджиния. – Какая прелесть! А я вышла за тебя замуж! Что же мы теперь будем делать?

– Поедем в Герцословакию и будем притворяться королем и королевой. Джимми Макграт как-то сказал, что средняя продолжительность жизни царствующих особ в этой стране не дотягивает до четырех лет. Надеюсь, ты не против?

– Против? Да я в восторге! – воскликнула Вирджиния.

– Ну разве она не прелесть? – шепнул Джимми и растаял в ночи. Пару минут спустя они услышали рев мотора.

– Самое лучшее – это когда каждый делает свое дело, – с удовлетворением сказал Энтони. – А то я прямо не знал, как от него избавиться. С тех пор как мы поженились, я и минуты с тобой наедине не провел.

– Нам будет так весело, – щебетала Вирджиния. – Мы будем учить разбойников не разбойничать, убийц – не убивать, и вообще заботиться о подъеме общего морального уровня страны.

– Как приятно это слышать, – сказал Энтони. – Теперь я чувствую, что не напрасно пожертвовал своей свободой.

– Чушь, – сказала Вирджиния. – Тебе понравится быть королем. Это у тебя в крови. Тебя учили королевскому ремеслу, и у тебя к нему естественная склонность, как у водопроводчиков – к водопроводам.

– Вот уж не думаю, – сказал Энтони. – Но, черт меня побери, зачем мы тратим время на каких-то водопроводчиков? Знаешь ли ты, что в эту самую минуту я должен быть погружен в деловую беседу с Айзекштейном и стариной Лоллипопом? Они хотят поговорить со мной о нефти. Нефть, подумать только!.. Ничего, пусть подождут моего королевского настроения. Вирджиния, помнишь, я как-то тебе сказал, что все сделаю, чтобы ты меня полюбила?

– Помню, – сказала Вирджиния тихо. – Но тогда суперинтендант Баттл смотрел на нас из окна.

– Зато теперь никто не смотрит, – сказал Энтони.

Внезапно он притянул ее к себе и стал целовать ее губы, глаза, золотые с прозеленью, волосы…

– Я так люблю тебя, Вирджиния, – шептал он. – Я очень тебя люблю. А ты? Ты любишь меня?

Он смотрел на нее сверху вниз, с уверенностью ожидая ответа.

Ее голова легла на его плечо, и она тихим, нежным голосом проворковала:

– Ни капли!

– Ах ты, чертенок! – воскликнул Энтони и поцеловал ее снова. – Теперь-то я точно знаю, что буду любить тебя всю жизнь…

Место действия – Чимниз, четверг, одиннадцать часов утра. Полицейский констебль Джонсон, сбросив мундир, окапывает розовый куст.

Атмосфера как на похоронах, мрачновато-торжественная. Друзья и родственники окружили могилу, которую копает Джонсон.

Джордж Ломакс стоит с видом главного исполнителя последней воли умершего. Суперинтендант Баттл, чье лицо бесстрастно, как обычно, кажется, доволен, что подготовления к церемонии прошли как по маслу. Он, как представитель похоронного бюро, показал себя с лучшей стороны. Лорд Кейтерхэм стоит с серьезным и потрясенным видом, какой умеют принимать одни лишь англичане в разгар религиозных церемоний. Только мистер Фиш не вписывается в общую картину. Он недостаточно серьезен.

Джонсон продолжает трудиться. Вдруг он выпрямляется. Все вокруг него взволнованно подаются вперед.

– Хватит, сынок, – говорит мистер Фиш. – Дальше мы сами.

И тут же становится ясна его роль в этом действе: он – семейный врач.

Джонсон удаляется. Мистер Фиш с должной серьезностью склоняется над местом раскопок, прямо как хирург над операционным полем.

Он вынимает из ямы маленький холщовый мешочек. Торжественно передает его суперинтенданту Баттлу. Тот, в свою очередь, вручает его Джорджу Ломаксу. Этикет соблюден.

Джордж Ломакс разворачивает пакет, разрезает промасленный шелк, погружается в следующую упаковку. На его ладони появляется нечто… миг, и он прячет это в вату.