Надо ловить момент. Таким расслабленным Леже бывает только побывав в руках у Ингрид. Ату его!
— Ингрид думает так же, как и я, — сказала она. — Дело Ринже не заканчивается выяснением имени ее убийцы.
— Я знаю, Ингрид мне все объяснила, пока делала массаж.
Лола бросила быстрый взгляд на Ингрид, которая сидела с видом святой невинности.
— Я не анализировал причины, которые толкнули Патрика Кантора на преступление, — продолжал Леже хорошо поставленным голосом. — Это было бы несерьезно с моей стороны, так как я знаю очень мало. Однако есть одна вещь, в которой я уверен. Если его отец исчез двенадцать лет назад, то он и сейчас живет и здравствует. По крайней мере он был жив два года назад, когда я встретил его высоко в горах с группой начинающих лыжников. Мы с женой ждали подъемника. Пьер Нортон не узнал меня. На мне был шлем и лыжные очки. А он, напротив, стоял с непокрытой головой. На нем был сине-бело-красный комбинезон инструктора Французской лыжной школы.
— Вы рассказали об этом Рене?
— Зачем я стал бы сыпать ей соль на рану? Нет.
В комнату вошел Зигмунд. Послышался стук когтей по серебристому линолеуму. Он направился прямо к хозяину и положил голову ему на колени.
— Я скажу вам, о чем я думаю, Антуан. Я спрашиваю себя, не был ли Пьер Нортон тем самым тайным любовником Ринко Ямады-Дюшан.
— Рене Кантор уже давно не является моей пациенткой, поэтому я могу вам это сказать. Тайный любовник был любовницей. Страсть разгорелась между Рене и Ринко.
— Так Нортон ушел именно поэтому?
— Скорее он воспользовался этим, как предлогом, чтобы навострить лыжи. Рене и Нортон никогда не были женаты. Он жил случайными подработками и рисованием комиксов. Только у него не было ни таланта, ни смелости Ринко Ямады. По крайней мере если верить Рене.
Скоростной поезд — гигантский червь под снежным покрывалом. Таким виделся окружающий мир Лоле, которая ужасно не любила путешествия и еще меньше — железные дороги. Снежинки плясали у них перед глазами. Ингрид весело ловила их на свои шерстяные перчатки и любовалась их совершенной геометрией. В конце длинного белого коридора, поглощавшего все звуки, вырисовывался стеклянный фасад маленького савойского вокзала. Лола поправила шляпу и шарф, из-под которых были видны только ее очки, и энергично потянула за ремень своего чемодана на колесиках. Она шагала уверенно, благодаря паре новых ботинок на толстой рифленой подошве. На ней неплохо сидел черный лыжный комбинезон, купленный накануне на распродаже. Ингрид же извлекла из своего гардероба бежевый ансамбль прекрасного покроя, который ей очень шел. Контраст между их фигурами был сегодня особенно разителен.
Они нашли такси и через несколько мгновений уже пересекли Бург-Сен-Морис. Дорога на Арк извивалась впереди и исчезала в зарослях заснеженных пихт. И здесь трудности дали о себе знать. Какой-то турист поставил свою машину прямо посреди дороги. Понадобилось немало времени, чтобы ее сдвинуть.
Приехав в отель, они получили ключи от комнат, оставили в них свой багаж и отправились в прокат лыж. Ингрид выбрала лыжи экстра-класса, Лола довольствовалась самыми обыкновенными. Они внесли залог за обе пары лыж и встали наконец на лыжню. Шел сильный снег, видимость была средней, и с канатной дороги лыжники казались призрачными силуэтами, молчаливыми и оцепеневшими. Ингрид быстро изучила взятый с собой план лыжных трасс и установила, в какой стороне находится Французская лыжная школа. Она различила в тумане слабо светящуюся точку. Лола только покачала головой, глядя, как ее спутница застегнула крепления и ринулась в громадную белизну. Ингрид Дизель каталась на лыжах так же ловко, как Габриэлла Тижер танцевала.
Спуск по трассе, отмеченной красным цветом, был на вкус Лолы слишком быстрым, однако она покорно следовала за своей подругой, оставлявшей идеально параллельную лыжню. На это совершенство бывший комиссар полиции могла ответить лишь лыжней, похожей на следы снегоочистителя пятидесятых годов.
— Я обожаю кататься на лыжах! — звонко воскликнула Ингрид, скидывая лыжи перед шале, где располагалась Французская лыжная школа.
