— Я начинаю думать, что она, пожалуй, была права, — слабым голосом вставила Хадиджа.
Вид у нее был жалкий, но присутствие духа она сохранила. Жан-Люк выбрал удобный момент и вмешался:
— Да, но кто кроме ее дружка так просто вошел бы сюда? Он увидел деньги и, как пить дать, решил с ними смыться. Ванесса пыталась остановить его, а он ее задушил. И инсценировал убийство, совершенное маньяком. Вот и все.
— Если полиция его найдет, то я убью его, — сказал Фарид.
— Не выйдет, — парировала Хадиджа, поднимаясь.
Она продолжила:
— Ванесса сцапала его, и он решил обрезать ей коготки. А потом навел порядок в квартире. Утопил в ванне пылесос. И все, никакой ДНК. Он покалечил ее, воспользовавшись сечкой, разделочной доской, да еще покрывалом с кровати, чтобы впиталась кровь. Выходит, действовал он очень четко и продуманно, и полиции придется попотеть, прежде чем они найдут его.
— Если полиция его не найдет, этим займусь я, — продолжил Фарид, как будто его сестра ничего не говорила.
«Черт, все сложнее, чем можно было предположить», — подумал Жан-Люк. Как только из Фарида выветрился весь алкоголь, Жан-Люк успокоился. Он послал к Фариду Ноя, а сам приник ухом к двери комнаты друзей. Фарид все рассказал своему брату.
Он вошел в квартиру девушек, открыв дверь своим ключом, и присел на кровать, глядя на спящую Ванессу. Он гладил ее по волосам и по лицу, пока та наконец не проснулась. Услышав это, Жан-Люк подумал, что Ангел, должно быть, очень хорош в койке. Ванесса разговаривала с ним, как с чужим. Фарид открыл мешок и показал ей деньги: «Это тебе… я не могу больше жить без тебя…» Ванесса не реагировала, она была холодна как лед. Девушка, из которой ничего не вытрясешь. А потом она заладила: «Забери деньги, они мне не нужны». Фарид оставил деньги на кресле и вышел, чтобы не наговорить того, о чем бы потом пожалел, он хотел дать ей подумать. Последними словами Ванессы были: «Я все отдам ассоциации, помогающей беспризорным румынским детям. Когда я была маленькой, мне очень нравилась сказка «Девочка со спичками». Я думала, что нищета закончилась в девятнадцатом веке. Но я ошибалась». Фарид, выйдя на улицу, заплакал как идиот, не успокоился он и в метро. На него смотрели, но ему было наплевать. Он плакал первый раз с тех пор, как в детстве отец выдрал его ремнем. Интересная деталь.
Итак, пункт первый: теперь известно, что произошло между Ванессой и Фаридом. Не много. Пункт второй: неизвестно, как можно выйти в море и набрать высоту одновременно. Сейчас буря бушевала в душе его друга: мачта его корабля кренилась и трещала под напором урагана. Фариду хотелось расправиться с тем негодяем, который убил любовь его жизни. Это нормально. Единственная загвоздка состояла в том, что операция угрожала затянуться. Нанесенные увечья, наведение порядка, утопленный пылесос. Очень сложно, но исполнимо. Требовалось только терпение и сила характера. Как в «Пути рома».
Наконец они ушли. Хлоя нашла нужные слова, чтобы утешить свою подругу. «Кто бы мог подумать, — рассуждала Хлоя. — Прежде она была сильным звеном нашей троицы. Первый раз ее успокаиваю я». Хадиджа растянулась на кровати, а Хлоя мазала ей бедра и ягодицы арникой. Фарид не бил сестру по лицу. Однако Хлоя подозревала, что ему просто не хотелось привлекать внимание полиции.
— Завтра в первую очередь напомни мне, чтобы я сменила замки, — проговорила Хадиджа. Своей красивой кудрявой головкой она зарылась в простыни. Она была выжата как лимон. Но все-таки добавила: — Я горжусь тобой, ты была великолепна. Ты сказала то, что нужно, а главное — это звучало правдоподобно.
— Я и сама удивляюсь. Я никогда не думала, что способна солгать твоему брату.
Хлоя задавалась вопросом, окажется ли ее ложь достаточно убедительной для того, чтобы держать Фарида с его уродом на расстоянии. Все зависит от того, что Хадиджа решила по поводу денег. Хлоя подоткнула подруге одеяло; почувствовав, что та начинает засыпать, она вышла из комнаты и устроилась за компьютером.
Никогда еще она не испытывала столь сильного желания поговорить с Питером Пэном. Это был ее ровесник, который родился в Париже и любил музыку, комиксы, кино. Сейчас он жил в Токио, куда несколько лет назад перевели его отца. Его мать была домохозяйкой и воспитывала двух сыновей и дочь. Конечно, Питер Пэн — это просто псевдоним, но так было принято в Сети и к тому же давало ощущение полной свободы. Хлоя представляла его себе, основываясь на кратком описании:
