— Ты справишься.
Короткое прикосновение к ее руке. Эйдриан:
— Послушай, Лисенок. Мы обязаны выжить, ты и я. В четверти мили отсюда находится старый монастырь, из которого мы бежали.
— Мы покончим с теми людьми и вернемся за вами, — непреклонно сказал Грей. — Не делай ошибки, Анник. Кто бы ни преследовал нас, ты не захочешь с ними встретиться.
— Да, вы правы.
Столько друзей, скачущих верхом, у нее во Франции не было. Многочисленны лишь ее враги.
— Там вокруг одни леса, бесплодные земли да песок, никаких жилищ. Оставайся с Эйдрианом. И не пытайся бежать самостоятельно.
Он, вражеский агент, защищал ее. В этом суть Грея из британской разведки. Защищать.
— Я пойду с Эйдрианом и позабочусь о нем, насколько смогу. Обещаю.
Они не ответили. Наверняка улыбнулись друг другу, подумала она. Мужчины бывают жуткими идиотами.
— Вы можете позаботиться друг о друге, — сказал Грей. — Вон там ваш монастырь. Но мы не останавливаемся. Эйдриан?
— Готов.
Эйдриан присел, держа дверцу открытой. Сумка лежала рядом. Грей уперся ногами в два сиденья и наклонился к Анник:
— Я хочу, чтобы ты осталась жива. Не делай глупостей.
— Я не глупая женщина.
— Если сбежишь, я тебя выслежу и буду чертовски раздражен, когда найду. Сейчас нет времени. Что бы ты ни сделала… Проклятие! — Он быстро поцеловал ее. — Мы поговорим об этом позже.
Анник и не пыталась говорить. Она просто схватила его за волосы и притянула к себе. У нее была всего минута. Потом Грей последний раз поцеловал ее в лоб.
— Значит, договорились. Я вернусь, и мы это закончим. Я не позволю тебе уйти.
Интересно, как бы это было, если б Грей позволил себе взять ее? Теперь она знала. Он будет страстным, непосредственным и очень самоуверенным.
Карета замедлила ход.
— Пора! — крикнул Эйдриан и спрыгнул.
Она услышала, как он ударился о землю.
— Грей…
— Будь осторожна.
Он вытолкнул ее наружу, и она провалилась в отвратительную пустоту раньше, чем успела испугаться.
Сдержав крик боли, Анник два раза перевернулась и замерла на вязкой холодной дороге. Под ней были липкая грязь и камни. Эйдриан схватил ее за одежду, втащил в колючие заросли и накрыл своим телом.
Карета умчалась.
— Твое плечо? — еле слышно прошептала она. Не открылась ли его рана?
— Все в порядке.
Она прижалась к земле, уткнувшись лицом в грязь, чтобы его белизна не выдала их. Эйдриан тоже прошел сквозь битвы, она слышала, как он дышал рядом, спрятав свое лицо.
Тишина. Потом издалека донесся стук копыт. Ближе. Анник различила топот шести лошадей, идущих рысью друг за другом. Потом еще три. Она затаила дыхание, притворяясь землей, камнями, зарослями, пока они не проскакали мимо.
Девять человек. Даже Грей не мог справиться с таким количеством, он найдет смерть в этих холодных лесах. Анник крепко зажмурилась, потому что у нее текли слезы. Все кончено. Она больше не встретится с человеком, который завладел ее сердцем. Она поняла, что хотел сказать Грей тем поцелуем. Он сказал ей — прощай.
Туман превратился в мелкий холодный дождь. Незачем тут лежать. Она должна позаботиться об Эйдриане, больном и слабом, таком же глупом, как и большинство мужчин. Без нее он, возможно, умрет.
— Пора уходить. Я замерзла.
— Я тоже.
— Можешь идти? Нет, дай сумку мне. У тебя течет кровь?
— Немного.
Она прикоснулась к его рубашке. Он говорил правду.
— Где монастырь? Ты можешь идти?
— Сколько надо, столько и пройду.
Анник взяла у него сумку, довольно тяжелую, наверняка с оружием. Эти англичане всегда ходят вооруженными до зубов. Эйдриан положил руку ей на плечо, чтобы провести ее мимо выбоин и удержаться самому. Дорога стала ровнее, когда они свернули и вошли в старый монастырский двор. Их появление спугнуло птиц, которые взлетели, хлопая крыльями.
— Идем в часовню, там сохранилась крыша, — сказал Эйдриан. — Прямо вперед.
В воздухе еще стоял запах гари. Возможно, десять лет назад революционеры жгли тут монахов. Или же монастырь разрушили во время событий в Вандее. Когда солдаты ушли, трудно было сказать, какая из сторон и что сожгла. Хотя никто не побеспокоился сжечь часовню.
Анник толкнула дверь, услышав внутри эхо. Все окна были выбиты — она чувствовала сквозняк. Ее нога отбрасывала в сторону камни, сухие куски дерева, возможно, бывшие в свое время стульями и резными статуями. Они пригодятся, чтобы разжечь огонь.
