Я попыталась направить разговор за столом на дальнейшие планы капитана Брендона относительно будущего «Голубых Болот». Но предложенная мною тема не нашла поддержки ни у Шиллера, ни у ребят.
— Разумно ли перестраивать этот старинный дом в интернат? — спросил Шиллер с сомнением. — Бедные малыши могут здесь так легко утонуть. Ведь всего несколько минут назад мисс Роза…
Я испуганно покачала головой, но он беззаботно продолжал болтать, в то время как дети замерли и неподвижно уставились в тарелки.
— Надеюсь, что до этого будет осушено болото и восстановлена старая дорога, — сказала я уверенно. — И тогда люди не будут привязаны к этому ненадежному и небезопасному пути по реке.
— Да, конечно. Но передать детям весь дом и всю усадьбу…
Я стала потихоньку понимать, что к чему, и так как его своекорыстие меня задало, спросила подчеркнуто наивно:
— А какие же убытки могут принести бедные малыши? Мне даже кажется, что благодаря их присутствию печальные воспоминания о несчастных, умерших здесь, могут забыться.
Роза открыла рот. Пен попытался ее остановить, но Роза была слишком горда своими знаниями в этом вопросе.
— Франц опасается, что дети найдут наши фамильные драгоценности, — объявила она, сияя.
— Не горячись, Роза! У господина Шиллера нет никаких оснований на получение драгоценностей де Саль. Если они действительно найдутся, то они принадлежат тебе, твоему брату и тете Эмилии.
Франц Шиллер выдержал наши взгляды, не моргнув, но мне показалось, что улыбка далась ему с большим трудом.
— Конечно, — сказал он наконец. — Ни о чем другом не было и речи. Охота за сокровищами — всего лишь игра и ничего более.
Он снова попал в привычное русло и нежно взял Розу за подбородок.
Она покраснела. От удовольствия?
— Если я и найду драгоценности, — продолжил Шиллер высокомерно, — то осыплю милую маленькую Розу жемчугом, бриллиантами, сапфирами, рубинами, изумрудами и всем, что там еще будет.
Наблюдая за Шиллером поверх бокала с огненно-красным вином, я проговорила:
— Похоже, вы с драгоценностями на короткой ноге. Было бы очень кстати, если бы вы их нашли и…
Он благосклонно кивнул головой.
— В этом я целиком и полностью согласен с вами, мисс.
— …передали Эмилии де Саль и ребятам.
Улыбка застыла у него на губах.
— Конечно. Об этом я и говорил. Не правда ли, Роза?
Пен сменил тему и вернулся к последнему происшествию с Розой. Я не хотела, чтобы дети шли спать с такими ужасными мыслями, и попыталась отвлечь их, что, к сожалению, не удалось.
Пен попросил Франца Шиллера после ужина пройтись с ними к реке. Учитель объяснил, что даже с хорошей лампой они ничего толком не рассмотрят. Поэтому осмотр было решено перенести на ранние утренние часы.
Мы с Розой быстро навели порядок после ужина, оставив мытье посуды посудомойке, которая должна была появиться утром.
Франц пошел проверять письменные работы ребят, а Пен ожидал нас в зале. Вместе с детьми я поднялась наверх.
— Надеюсь, сегодня ночью ты, Роза, не будешь вести себя глупо, — сказал ей брат укоризнено.
Франц Шиллер, остановившись наверху, наставительно сказал Розе:
— Молодая леди должна учиться спать в одиночестве. Я думаю, что мисс Рой подтвердит это.
— А почему ты боишься спать одна? — спросила я ласково. — Мы ведь все находимся рядом.
— Я слышу какие-то звуки и шорохи.
— Ребенок, — насмешливо произнес Пен. Похоже, эти препирательства могли продолжаться вечно, если бы я не вмешалась и не спросила Розу, не хочет ли она спать в какой-нибудь комнате на верхнем этаже, и добавила:
— Там, по крайней мере, рядом буду я.
Шиллер удивил меня тем, что он хотел не только Розу, но и Пена переселить в комнаты рядом с моей. Почему он был заинтересован в том, чтобы избавиться от нас всех? Чтобы без помех искать ночью драгоценности? В любом случае по его странному поведению можно было сделать вывод, что у него есть тайна, которую он хочет скрыть. Но это была не моя задача — прекратить его деятельность.
— Пойдем! — сказала я Розе.
Мы быстро собрали в ее комнате все, что могло бы потребоваться ночью на новом месте.
Пен внимательно следил из дверей своей комнаты за переселением на третий этаж. Когда я еще раз спросила его, пойдет ли он с нами, Пен с заговорщицким видом произнес:
