Серега с некоторой опаской вновь надел кольцо и как можно тщательнее представил себе инженера. В этот раз на «экране» сквозь рой зелено-голубых помех Попов разглядел мерцание свечи над раскрытой книгой и темный силуэт человека. Узнать в этой тени Анариона было невозможно, да и держалось изображение какие-то секунды. Экран начал гаснуть, и Серега, ни на что особенно не надеясь, попытался вспомнить Этель.
«Камера» метнулась вправо, мелькнули какие-то безымянные горные вершины, подсвеченные луной облака, затем в фокусе показался лес, выделяясь черной зубчатой гребенкой на фоне неба, но этим и закончилось. Экран захлестнула зелено-голубая с оранжевыми искорками рябь, и все погасло.
– На самом интересном месте, – резюмировал Попов, не забыв предварительно снять кольцо. Руки и ноги капитана Мордора вдруг налились свинцом, заныл затылок, и опустились враз отяжелевшие веки.
– Это колечко меня так напрягло? – успел удивиться Серега. – Лопатой вроде сегодня не махал?
В следующее мгновение Сергей Владимирович Попов заснул мертвым сном прямо в кресле, уронив голову на плечо. Выпавшее из ослабевшей ладони кольцо аккуратно закатилось за ножку кресла, став абсолютно невидимым в ворсе ковра.
Осторожно заглянувшая под утро в комнату Снежинка удивилась, позвала Гудрона, но пока они раздевали и переносили капитана Мордора в постель, он так и не проснулся. Снежинка сделала страшные глаза и грозным шепотом объявила выговор Арете:
– Еще раз увижу, что наш господин спит одетый в кресле, а ты нежишься на пуховой перине, – выпорю! Я тебя для чего к нему отправляла?
– Но он сам не захотел, – виновато пискнула Арета.
– Захотел не захотел! – Снежинка уперла могучие руки в бока, нависая над съежившейся девочкой. – Значит, плохо соблазняла, раз не захотел. Молодой здоровый мужчина не сможет отказаться от молодой девушки, если видит и чувствует, как она его хочет. Меня первый хозяин наказывал, если вдруг меня не хотел, а ему, упырю пузатому, за пятьдесят было. Да дело и не в этом. Почему не раздела, когда он уснул, почему не перенесла в постель? Сама не смогла – меня позови, других служанок. А ты – дрыхнешь!
Арета, потупившись, часто зашмыгала носом, вызвав еще больше неудовольствие кхандки:
– Ты мне еще зареви, чтобы вся тушь потекла. Ну-ка, дай посмотрю. Ну вот, говорю же, полный ужас.
В дверях тихо хихикнул Гудрон:
– Да ты ее вчера второпях так намазала, что ей вода только на пользу.
Снежинка грозно оглянулась, урук пропал в коридоре, тихо прикрыв дверь.
– Хотя он и прав, образина клыкастая. Значит, так. Умываешься, полностью раздеваешься и под одеяло к господину. Будешь спать или нет – дело твое, но проснувшись, господин должен почувствовать тебя рядом – теплую и желанную. Где и как гладить и целовать мужчину, я тебе растолковала. И не смей будить, сам проснется. Все. Не дай Мелькор, что-то будет не так. Я тебе теперь вместо матери, вот по-матерински и выпорю, хотя никогда этого и не делала.
Завершив наставление, Снежинка подтолкнула девчонку к ванной и покинула спальню, угодив в коридоре прямо в лапы Гудрона.
– Продолжим? – тихо рыкнул урук.
– А ты силен, клыкастенький, – усмехнулась кхандка, – я думала, ты отдыхать поплелся.
– Не видела ты еще настоящих уруков, – гордо выпятил грудь орк, – я еще и вполовину не устал.
– Ну, давай, богатырь, – Снежинка обхватила руками шею Гудрона, – неси. Давно меня на руках не носили. С младенчества.
– Да я вроде вечером тебя катал, – засмеялся урук.
– Я уже забыла.
* * *
Проснувшись, Серега первым делом хватился кольца, а потому довольно грубо отмахнулся от Ареты, бросившейся выполнять указания кхандки по соблазнению:
– Не до тебя пока! Брысь под одеяло и не отсвечивай!
Долго искать не пришлось, кольцо словно само сверкнуло ободком из ворса ковра. Не успел он спрятать кольцо, а у дверей уже посыльный от Наместника. Пока Попов читал засургученный пергамент, сидя на краешке кровати, девочка попыталась обнять его сзади, но Серега сбросил ее руки резким движением плеча:
– Да успокойся уже, не до этого мне сейчас. И вообще, одевайся и дуй на свою половину, вещи собирай. Вечером выезжаем. И Гудрона мне позови.
