– А как она одна поедет, Гудрон? Кого-то надо с ней отправить. А кого?
– Нормально поедет, – хмыкнул орк, – как все ездят, на лошадках. Внутри Мордора безопасно, да и в Хараде мало кто осмелится обидеть наложницу капитана Мордора. Надо ей только подорожную выписать в канцелярии Наместника. С его печатью под десницей Мордора безопасно везде.
– Ну да, – засомневался Серега, – попадется какой-нибудь отмороженный снага и на печать не посмотрит.
– Как вы сказали? – удивился Гудрон. – Обморозиться можно только высоко в горах, там, где ледники. Она же туда не полезет. Да и снаги там не шастают. Ни жратвы, ни наживы, да еще и холодно.
– Да нет, Гудрон, – поперхнулся от смеха Попов.
Орк снова потер лапой голову:
– Не понял вас, господин. Да или нет?
– Нет конечно. Это в переносном смысле – отмороженный. Ну, как если бы у него мозги замерзли, и он начал творить всякий беспредел.
– Понятно, – сказал Гудрон, хотя по выражению морды было видно, что он ничего не понял, – но вы, наверное, еще не знаете, что такое печать Наместника или самого Повелителя. Это не просто оттиск в сургуче, там такая сила дремлет, что самый безмозглый снага десять раз подумает, перед тем как обидеть обладателя такой печати. Да он и думать не будет, в штаны наложит и убежит. Надо только к Наместнику съездить, господин.
– Ладно, уговорил, – согласился Серега, – одна поедешь, Дина?
Девушка поклонилась:
– Конечно, господин. Когда я должна вернуться?
– Когда захочешь. Если с подорожной получится, то сегодня сможешь поехать. Собирайся.
Дина снова поклонилась и ушла в дом. Серега усмехнулся:
– Выходит, Гудрон-батыр, мы постоянную женщину под благовидным предлогом сплавили, чтобы максимально насладиться временными.
– С одной стороны, так оно и есть, – покачал головой урук, – но с другой стороны… Сначала вы с рукой пошутили, потом следователи душу вынули, скомкали и обратно как попало засунули. После такого трудно порхать бабочкой и улыбаться жизни.
Попов уже открыл рот, собираясь оправдаться, но на веранде вновь появился дворецкий:
– Девушки готовы, господин. Вы будете их здесь смотреть? По одной или всех вместе?
– Ну, давай здесь. И всех сразу, пожалуй. Гудрон их заодно на безопасность проверит. Да, Гудрон?
Гудрон закхекал в кулак:
– Не сомневайтесь, господин. Я большой специалист в этом деле.
Между тем из-за угла дома вышли и столпились на песке перед ступенями веранды четырнадцать девушек.
– Что за толпа? – рявкнул урук и подмигнул Сереге. – В поместье капитана Мордора военная дисциплина действует для всех! В колонну по одному – становись! По росту!
Девушки кучкой затоптались на песке, беспомощно поглядывая друг на друга, и тогда высокая чернокожая кхандка решительно вышла вперед к самым ступеням веранды. Постепенно за ней подобрались и остальные, самая маленькая при этом оказалась уже по щиколотки в воде Нурнена.
Урук одобрительно прищелкнул языком:
– Молодец! Подходить по одному, докладывать четко и ясно – кто и откуда.
Кхандка усмехнулась, пожав плечами:
– Вам надо мое настоящее имя, господин? Или как меня называют в Мордоре?
Орк усмехнулся в ответ:
– Вы же свои кхандские имена всегда в секрете держите. Их у вас и под пыткой не вытащить. Давай мордорское.
– Когда-то еще маленькой девочке ее первый хозяин дал прозвище Снежинка. Так с ним и живу.
Попов прыснул, а Гудрон заржал в голос. Снежинка лишь улыбнулась краем рта.
– Веселый у тебя был хозяин, – покачал головой урук, отсмеявшись, – ты снег-то хоть раз видела?
– Веселый, – согласилась кхандка, – мне и десяти лет не было, когда он меня с веселой взрослой жизнью познакомил во всех ее проявлениях. Соберет нас, малолеток, в бане и веселится. Там его удар и хватил в один прекрасный день. Наследников не было, вот я к Наместнику и попала. А снег у хозяина в погребе видела. Глубокий был погреб и холодный до ужаса. Сидела я там в наказание.
Орк насупился:
– На жалость давишь? К чему мне эти подробности?
Снежинка пожала мощными плечами:
– Сам же спросил – кто и откуда. Понравился ты мне, клыкастенький, поэтому и подробно говорю. Я бы тебе больше подошла, не в обиду вам, господин, будет сказано.
