– Пыткой?
– Смотря что называть пыткой, – хмыкнул телохранитель, – физически нет, не думаю. Но там давить на человека умеют по-разному.
– Это я знаю, – передернул плечами Серега, вспомнив собственный визит в застенок, – что они сделали, Дина?
– Нет, нет, – замотала головой девушка, пряча лицо в ладони, – я не буду об этом вспоминать, я не хочу об этом говорить! Нет, нет, нет! Никогда! Я сделаю все, что захотите, но не надо, умоляю, вспоминать об этом!
– Хорошо, хорошо, мы не будем об этом говорить, успокойся, пожалуйста, – Попов неумело начал гладить сотрясающиеся от рыданий плечи девушки, – это был сон, страшный сон, кошмар. Его уже нет. Солнышко светит, море теплое, трава зеленая. Давайте лучше завтракать, а?
Гудрон хмыкнул, погладил огромной лапой свежевыбритую макушку и решительно подвинул кресло к столу. Дина молчала, и Серега чувствовал, как вздрагивает ее тело.
– Ну, пожалуйста, Дина.
Девушка неожиданно выпрямилась, вытерла ладонями слезы, встряхнула головой, сбрасывая назад волосы, и на мгновение вдруг стала прежней Диной, насмешливой и независимой, однако слова ее были совсем непривычны:
– Как будет угодно господину. Я все забыла. Господина развлечь за завтраком?
– В смысле? – опешил Попов.
– Танец, песня, любой другой каприз господина?
Гудрон коротко хохотнул:
– Танец, конечно. Только нагишом, пожалуйста.
Дина встала и неловко потянула здоровой рукой вверх подол туники, но Серега перехватил ее ладонь:
– Нет конечно, просто посиди и поешь с нами. Не надо так шутить, Гудрон.
– Как будет угодно господину, – хором отозвались орк и девушка. Капитан Мордора не нашел, что ответить, махнул рукой и присел к столу. Завтрак проходил в мрачном молчании, но красок неожиданно добавил дворецкий, с глубоким поклоном бесшумно возникший у ступенек веранды.
– Прибыли девушки, господин.
– Кто прибыл? – не понял Попов.
– Четырнадцать девушек, господин. От Наместника Нурнена по приказу Повелителя. Велено передать, что это на первую неделю и, если понадобится, через семь дней их заменят на новых.
– Точно, – вспомнил Серега, – Повелитель так и сказал – не менее двух на ночь. Итого четырнадцать на семь дней. Точка в точку. Только не хочу я их почему-то. Отправь обратно.
– Постойте, господин, – вмешался в разговор Гудрон, – не стоит игнорировать приказы Повелителя.
– Да он ничего и не приказывал, просто рекомендовал для моей же пользы, – отмахнулся Попов.
– Рекомендации Повелителя – все равно что приказ, господин, – вежливо возразил орк, и дворецкий согласно закивал головой.
– Ну, ладно, ладно, – поднял руки Серега, – веди этот гарем сюда. Проведем строевой смотр.
Дина поднялась с кресла:
– Позвольте мне покинуть вас, господин.
– Не боишься конкуренции? – съязвил Гудрон. – Смотри, выберем в твое отсутствие какую-нибудь черненькую прелестницу с Дальнего Кханда.
– Это воля господина. Не хочу мешать и портить удовольствие выбора, – привычно сморщила носик Дина.
– Да не обижайся, Дина. Приказ есть приказ. Через неделю уедут.
– Господин оправдывается перед рабыней, – потупившись, повторила Дина. – Если вы хотите, чтобы я осталась, вам надо только сказать об этом.
Попов беспомощно развел руками:
– Вот что мне делать, Гудрон? Была нормальная девчонка, а превратилась в механическую куклу: да, господин; нет, господин; чего изволите, господин.
– А вы отпустите ее, господин. Расслабится, отмякнет душой от того, что было, и станет прежней Диной.
– Нет, – покачала головой девушка, – прежней уже не стану, не старайтесь.
– Все равно, – согласился с орком Серега, – иди, отдыхай. Мне Майрон приказал расслабиться, а я тебе приказываю. Как твой господин, поняла?
– А вы ее домой отпустите, – снова влез в разговор урук, – Харад, он же рядом. Через неделю вернется или догонит нас по дороге. У тебя дома кто-нибудь остался, боевая подруга?
Дина вздрогнула, и на ресницах снова блеснули слезы:
– Много кто остался. Родители, бабушка Айнаш, младшие сестры.
– Ну, вот и замечательно, – обрадовался Попов, хотя при словах о доме защемило в груди и защипало в носу, – съезди, навести. Город ваш далеко?
– Какой город? – удивилась Дина, – Мы кочуем у Южной стены Мордора, господин. Летом на пастбищах у самой Стены, а зимой откочевываем на юг, в сердце степей Харада. Сейчас мой род идет на север, к Стене. Если ехать через перевал, не огибая Стену, через четыре дня я буду дома.
