С помощью Вильгельма Штибера, который после попытки его недругов предать его в руки правосудия вновь появился в шпионских кругах, епископ Антонино де Лука превратился в неиссякаемый источник информации из Вены для Священного Альянса в Риме.
Первых больших успехов монсеньор де Лука достиг на поприще шпионажа еще во время своего пребывания в Мюнхене. Нунций утверждал, что австрийские агенты (на самом деле речь шла о Штибере) сообщили ему, будто члены некой революционной организации опознали в трех священнослужителях шпионов Священного Альянса и планировали с ними разделаться. Похоже, один из этих агентов очень хорошо поработал, когда надо было доносить папской полиции на активистов-гарибальдийцев. Все агенты Священного Альянса, действовавшие на территории Италии, были, согласно приказанию их тогдашнего шефа кардинала Луиджи Ламбручини, предупреждены о том, что следует принять меры предосторожности.
Однако в начале января 1854 года, когда три шпиона собрались в таверне, туда вдруг вошли Густаво Паоло Рамбелли, Густаво Марлони и Игнацио Манчини. Каждый нападавший имел свой объект нападения. Рамбелли выстрелил в того агента Священного Альянса, который сидел к нему спиной, и убил его наповал. Марлони попытался застрелить второго агента, но его пистолет дал осечку. Священник набросился на Марлони и немедленно его разоружил. Тем временем Манчини выстрелил в третьего агента и смертельно ранил его.
Когда Манчини обернулся, Марлони боролся на полу с папским шпионом. Манчини схватил нож и несколько раз вонзил его в спину священника. Впрочем, тот был убит уже первым ударом. Затем, прежде чем подоспели папские гвардейцы, три революционера скрылись в окружавших таверну узких улочках.
Через семь дней, однако, Рамбелли, Марлони и Манчини все-таки были арестованы. Им предъявили обвинение, их предали суду и приговорили к казни за убийство трех агентов Священного Альянса. 24 января 1854 года все три революционера поднялись на эшафот и были обезглавлены. Приговор подписал государственный секретарь, могущественный кардинал Джакомо Антонелли. Из-за этого сам Антонелли через несколько лет стал объектом покушения со стороны одного из последователей Гарибальди, некоего Антонио де Феличи. Нападавший сумел нанести кардиналу, доверенному лицу папы Пия IX, только рану в правую руку — ту самую руку, которая вскоре и подписала ему смертный приговор.
Оказавшись в Вене, опять-таки с помощью Штибера и его широкой агентурной сети, монсеньор Антонио де Лука снова и с постоянно растущим рвением стал заниматься работой на Священный Альянс. В одном из своих донесений он сообщил, что офицеры-предатели армии Пьемонта предложили ему планы фортификаций Романьи, которая издревле входила в состав папских областей, но была аннексирована в 1860 году королевством Пьемонт. Никто не обратил внимания на эту информацию — никто, кроме Вильгельма Штибера, который и воспользовался ею в 1870 году во время франко-прусской войны.
В марте 1861 года Виктор Эммануил II объявил себя королем Италии. Начались переговоры, во время которых папе давали множество обещаний в плане духовном с тем, чтобы он пошел на уступки в вопросах светских. Переговоры продолжались до 1864 года, и Виктор Эммануил сумел достичь компромисса, обещав не посягать на территорию, где стоял трон святого Петра.
Из-за развала, который переживала империя церкви, связи Священного Альянса в Риме с разбросанными по всему миру агентами почти прервались. Именно по этой причине разведка римского папы и оказалась неспособна предвидеть грядущую войну в Соединенных Штатах.
В 1861 году Соединенные Штаты Америки, которые к тому времени пребывали «соединенными» лишь чуть более восьмидесяти лет, поразила гражданская война. Эта нация совмещала в себе два общества, каждое из которых имело свое социальное устройство, свою политику, свою экономику. Территория этой нации за четыре десятилетия увеличилась в несколько раз за счет выкупа Луизианы у Франции и Флориды у Испании, аннексии Техаса и последовавшей затем войны с Мексикой (1846–1848).
Политическая атмосфера в северных и южных штатах определялась заинтересованностью южан в своих плантациях табака, хлопка и сахарного тростника и в том, чтобы любой ценой сохранить почти три с половиной миллиона рабов, которые их обслуживали; юнионисты же в большей степени развивали торговлю, трансокеанские перевозки и банковский капитал и, следовательно, выдавали кредиты. То есть с одной стороны стояли кредиторы, северяне-капиталисты, с другой — должники, южане-аграрии.
