— Невооруженным глазом линии вообще трудно было разглядеть. Я старался сделать как можно лучше, но разве я виноват, что это не очень-то получилось? И зачем этим, в Вашингтоне, понадобилось писать целое послание шефу? Кому вообще нужно опознание парня, если это был несчастный случай?
— Видишь ли, Сэм, дело начинает приобретать интересный оборот. Я даже собираюсь просить об эксгумации тела.
— Это в связи с сегодняшним убийством? Ты считаешь, что эти дела как-то связаны?
— Похоже, что так.
— Во всяком случае, меня ни о чем не проси. Я пошел в морг глянуть на этого мертвеца, так меня даже не подпустили к каталке. Там было полно фликов, и они заявили, что обойдутся без меня. Нет, как тебе нравится такое обращение?
Я чувствую большую симпатию, к Сэму, но, к сожалению, мне не раз приходилось сталкиваться с его небрежностью в работе. Поэтому я пробормотал что-то невразумительное, что его, конечно, не утешило.
— Шеф снова взял меня в оборот. Заявил, что я потерял лицо, и грозился отправить к моим курам. Я послал его к…
— Прямо так?
— Не вслух, конечно. Мысленно. Если бы я сказал ему это, меня бы здесь уже не было. А я вынужден думать о своей пенсии. Но дела оборачиваются так, что, боюсь… — он вздохнул с чувством так, что смог бы разжалобить камень. — А тебе что понадобилось, Гови? Ты ведь не зайдешь к старику Сэму просто поболтать, ты приходишь, когда тебе что-нибудь нужно.
— У меня к тебе дело, Сэм.
Я достал из бумажника визитную карточку, которую взял у Зейфеля, и протянул ему.
— Этот тип, что лежит теперь в морге, дал ее Зейфелю в феврале… — и я коротко напомнил Дрессену о февральских событиях. — Отнеси ее шерифу — доставишь ему огромное удовольствие. И попроси его взять у Зейфеля показания. Кстати, ты его знаешь?
— Конечно, — ответил Сэм. — Один из этих молодых, которые понятия не имеют, что такое уважение к старшим. Такие не задумываясь выкинут старика на улицу, чтобы только занять его место. Ты тоже молод, Гови, но ты не такой.
— У тебя были неприятности с Зейфелем?
— Да нет, лично мне он ничего не сделал и сделать не может, но из-за него я здорово понервничал на прошлой неделе, когда он заявился сюда, чтобы спросить о том человеке, которого сбил Фред Майнер. Это дело уже просто осточертело мне!
— Оно еще не кончилось, бедный мой Сэм. А что хотел Зейфель?
— Не знаю. Я ему заявил, что ничего нового у меня нет, и он меня обругал. Можно подумать, что у меня одно это дело. Да у меня их по горло! Та банда, что задержана в прошлый вторник, например, разыскивается шестью штатами, и четырнадцать отделений полиции требуют от меня сведений о ней. Я просто погряз во всех этих делах.
Он схватил толстую пачку бумаг со стола и сунул ее мне под нос.
— Оставь пока гангстеров, Сэм. Ты на самом деле не обнаружил ничего нового об этом мистере Никто? Так его назовем.
— Абсолютно ничего, Гови. В начале этой недели я еще надеялся на один след — метку из химчистки, — но он испарился.
— А метки изготовителей?
Ничего, Гови! И знаешь почему? Потому что этот серый костюм, что был на нем, — краденый. Это-то я установил.
— Продолжай, продолжай.
— Была метка одной такой химчистки в Вествуде, которая открылась в прошлом году. Ее не так легко было найти. В четверг я поехал в Лос-Анджелес кое-что передать Рэю Пинкеру. Заодно я зашел в химчистку и получил там фамилию и адрес человека, сдавшего этот костюм. Тогда я еще. не знал, что он краденый. Я просто места себе не находил от нетерпения. День уже кончался, а я еще ничего толком не узнал.
— Но потом-то ты что-то узнал? Ты видел этого человека?
— Я пытался это сделать, но дома никого не было.
Я говорил по телефону с горничной и описал ей костюм. Она сказала, что такой костюм, вместе еще со. многими вещами, был украден у хозяина четыре, месяца назад. Наверное, этот парень был грабителем. И вообще, что он там делал на дороге, где был сбит? Наверняка готовился к какому-нибудь грязному дельцу. Если хочешь знать мое мнение, то Майнер просто оказал городу услугу, задавив этого подонка!
— Скажи мне адрес и фамилию.
— Какой адрес? Какую фамилию? Я же сказал тебе, что след оборвался.
