Однако у пришедших сразу пропало всякое желание изучать комнату и её убранство, едва они обнаружили Наля. Маг смотрел на инлинов так несчастно и виновато, что сомнений в произошедшем несчастье не осталось ни у кого.
– Ули?! – едва окинув взглядом комнату, поняла Дисси. – Расскажи, как это произошло.
– Я никуда тебя не пущу, – едва услыхав про условие, поставленное похитительницей, ощетинился Первый. – Этим тёмным магам нельзя верить даже в мелочах!
– Да кто тебе сказал, будто я куда-то пойду? – Дисси успокаивающе погладила мужа по руке, стиснувшей её талию так крепко, словно жена могла исчезнуть прямо сейчас. – Давайте лучше поищем короля. Кстати, Наль, ты уверен, что она сказала именно – «не лезьте в дела короля»?
– Уверен, у меня память хорошая, – тяжело вздохнул эльф, не поднимая глаз, магу казалось, все презирают его за то, что не сумел защитить свою спутницу, – особенно в таких ситуациях. Так ведь я потому и побоялся в неё заклинание запустить, что магия больно необычная. Не человеческая и не эльфийская, какая-то совершенно неправильная. И портал у неё был неправильный… вообще такое ощущение, что её учитель был сумасшедшим. Ведь нормальный маг первым делом учит новичков соотносить силу, потребную для заклинания, с собственным резервом. И никогда не тратить ни на гран больше, чем требуется. Люди называют это бережливостью, а мы экономией. А она столько энергии вбухала, чтобы снять с нас личины, что у меня волосы потом дыбом стояли.
– А ты в этом уверен? – ещё раз на всякий случай переспросила хмурая Астра. – Не может она быть эльфийкой, ведь ваши женщины не бывают магами. Особенно сильными.
– Уверен, – ещё горше засопел эльф, – потому ей и удалось застать меня врасплох, что я сразу определил в ней чистокровную эльфийку. И не ожидал от неё никакой магии, тем более такой необычной.
– Никто не ожидал… – загадочно хмыкнула Дисси, – потому ей и удалось спастись. И я бы раньше ни за что не поверила… если б сама с таким не столкнулась.
– Откуда спастись? – не понял Наль. – Дисси, ты что-то знаешь?
Однако ответить Дисси не удалось, в центре комнаты засветился круг портала, и знахарка вмиг оказалась стоящей в самом дальнем углу, сметённая превратившимся в вихрь Айтерисом. Да не просто стоящей, а ещё и наглухо загороженной тяжеленным шкафом, который до этого много лет мирно стоял возле стены.
– Айтер, ну выпусти, наконец, меня отсюда! – расслышав звонкие оживлённые голоса Бини и Варены, тихонько взмолилась королева, не желая порождать новой волны шуток на тему, чем можно испугать несокрушимого командира.
– А где Дисси? И Улидат?
Ну, вот, началось. Как она и предполагала. Сейчас начнут хихикать. Хотя… а пусть немного повеселятся, им и так немного весёлых минут выпадает в последнее время. И в ближайшие дни вряд ли случится что-то радостное. Если ей не удастся до конца разгадать почти сложившуюся головоломку.
Массивный шкаф легко отодвинулся, и Первый, пряча виноватую улыбку, легко извлёк жену из заточения.
– Дисси! – бросилась к знахарке принцесса, и остальные сёстры с необычной уступчивостью посторонились, – угадай… что я сделала?
– Да как же тут угадать… – лукаво нахмурилась королева и нарочито вздохнула, затягивая паузу, – если у тебя всё на лице написано? Дель, девочка моя, я так за тебя рада! Поздравляю!
Дисси мягко, по-матерински, обняла хрупкие плечики и ласково коснулась лба принцессы губами, благословляя это решение. Дель пока и сама не понимает, как ей повезло с избранником, вряд ли она нашла бы хоть в одном местном принце столько добродетелей. Но самое главное всё же другое. Он изначально любит Лародель, а не её титул и всё, что к нему прилагается. А остальные женихи первым делом видят в ней наследницу богатейшего престола.
– А как ты думаешь… – затаив дыхание, почти шёпотом спросила невеста, – папа будет рад?
– Вот про папу и про все наши проблемы мы и будем сейчас разговаривать… но сначала нужно до него добраться. Ты не знаешь, далеко отсюда его спальня?
– Как… – растеряно оглянулась Дель, – а разве…
Она смолкла, и нежные губки горестно дрогнули. Четвертый мгновенно преодолел разделявшие их два шага и нежно приобнял поникшие плечи, страдальчески стиснув зубы. Никогда раньше он даже не догадывался, какая это мука, смотреть в несчастное лицо любимой девушки.
