Она показала рукой на большую группу людей, стоявших неподалеку:
– Я бы хотела оказаться в такой большой семье, как вон та.
Донна покачала головой:
– Вряд ли. Это семья Стокки Френча. У него три жены.
Челси рассмеялась:
– У него не может быть три жены. Ты, наверное, имеешь ввиду любовниц?
"Они живут вместе с ним", – знаками объяснила Донна, зная, что Челси поймет.
– Три? Не может быть! Тогда сколько у них детей? Донна показала девять пальцев.
– Ого! Мощный парень. И все три женщины живут с ним? У них что, коммуна?
– Скорее притон, – сказала Донна, и Челси опять, улыбаясь, посмотрела на большую семью.
– Он ходит важный, как павлин. Я видела его в каменоломне. Ты только подумай, когда я первый раз приехала туда, он ходил вот так же и передо мной, только тогда не знала почему. Он, наверное, дамский угодник? Донна закатила глаза.
– Как он умудрился обзавестись гаремом в таком городе, как Норвич Нотч?
– Он из Корнера. У них там другие порядки.
– Ты имеешь в виду моральные нормы? – спросила Челси и, неожиданно вскинув голову, сказала: – Здравствуйте, Маргарет.
Донна не особенно удивилась внезапному появлению матери. Маргарет передвигалась бесшумно, как тень, часто объявляясь там, где ее не ждали. В руках она держала две коробки с ленчами. На секунду Донне показалось, что Маргарет хотела проследить за нею и Ноланом, но, похоже, она нисколько не смутилась, застав Донну с Челси.
– Позволите присоединиться к вам?
– Конечно, конечно, – тут же ответила Челси, подвигаясь. – Мы как раз обсуждали с Донной Стокки Френча.
На месте Челси Донна не стал бы предлагать Маргарет такую тему для разговора. Маргарет была скупой на слова, но по определенным вопросам могла высказать свое мнение достаточно резко.
– Скользкий тип, – сказала она, усаживаясь рядом. Положив одну коробку на траву, она открыла вторую. – Он живет недостойно, они все там живут недостойно. – Развернув свой сэндвич, Маргарет сняла верхний кусок хлеба и понюхала начинку. – Так было не всегда.
– А как было раньше? – спросила Челси.
– Было больше порядка. Они не творили, что хотели. Они подчинялись нашим правилам и на работе, и дома. Мужчина жил с женщиной, которая рожала его детей. Если ребенок появлялся не от него, ее наказывали.
– Как наказывали? – нахмурилась Челси. Маргарет положила кусок хлеба обратно и, перевернув сэндвич, сняла сверху второй кусок.
– Выбрасывали прочь.
– Изгоняли?
– Изолировали.
– Ужасно! – воскликнула Челси.
У Донны перехватило дыхание, но Маргарет сохраняла ледяное спокойствие.
– На самом деле очень даже гуманно. – Она закрыла начинку хлебом. – Ей позволяли остаться, а не высылали без гроша в кармане.
– Но ее жизнь превращалась в пытку.
– Да. Она служила хорошим примером для остальных. Челси побледнела. Повернувшись к Донне, она спросила:
– Неужели такое могло произойти? Донна, поколебавшись, кивнула.
– Ты помнишь такой случай?
Донна лихорадочно соображала, как бы сменить тему.
– Донна была еще слишком маленькой, когда это произошло в последний раз. Женщина была женой одного из наших людей. Через двенадцать месяцев после того, как он ее оставил, она родила ублюдка. Вы его знаете. Это Хантер Лав.
Донну передернуло.
Челси открыла рот от удивления.
– Хантер? Невероятно.
– Его мать была проституткой, – заметила Маргарет.
– Его мать?
– Она сошла с ума.
– Перед тем, как родить его?
– Она заплатила сполна за свои грехи, а затем мальчик убил ее. – У Донны внутри все оборвалось.
– Убил ее? Хантер?! – переспросила Челси.
– Ударил по голове.
Донна прикусила язык, чтобы не вскрикнуть. Челси была потрясена.
– Сколько ему было лет?
– Пять. Столько она продержала его взаперти в своей хижине. Он убежал от нее, ударив поленом по голове. Его нашли на дороге. Он ни с кем не разговаривал.
Ему было всего лишь пять лет. Донна едва сдерживала слезы. Совсем еще малыш. Всю жизнь он провел взаперти, как маленький зверек. Донна не проронила ни слова. Она ничего не говорила, когда речь заходила о Хантере. Она уже знала, к чему это может привести.
Достав кристаллик соли со дна коробки, она стала рассматривать его. В ее глухоте было одно преимущество – достаточно было отвернуться, и неприятный разговор проходил без ее участия. Поколебавшись, Донна решила, что должна дослушать Маргарет до конца, чтобы знать, как затем исправить положение.
