Свой роман "1919" Дос Пассос завершал описанием похорон Неизвестного Солдата на Арлингтонском кладбище США. Кем был тот, кого по старинной британской юридической практике можно было назвать "Джоном Доу", личностью, приводимой для примера в судебном споре? Дос Пассос пишет о том, что Джон Доу мог родиться, где угодно ("в Бруклине, в Мемфисе, на берегу озера в Кливленде, штат Огайо, среди вони чикагских складов, в старом кирпичном здании в Вирджинии…). Он говорит, что Джон Доу был обычным человеком, до того, как его превратили в деталь военной машины, и послали на убой. В отличие от других солдат он потерял жетон с номером идентификации, возможно искупавшись в Марне, и стал "неизвестным солдатом". Писатель безжалостно описывает во что превратился Джон Доу к тому времени, когда после гниения во французской земле, его положили в гроб для Неизвестного Солдата. Торжественные слова президента США Гардинга, сказанные им на похоронах ("Мы собрались сегодня, чтобы отдать должное… типичному солдату этой представительной демократии, за которую он сражался и погиб, веря в неоспоримую справедливость дела его страны"), описание того, как "торжественно стояли… дипломаты, генералы, адмиралы, разные шишки, политики, красиво одетые леди, о которых пишут в колонке "Светские новости" в газете "Вашинготон пост", как "Вудро Вильсон принес букет маков" подчеркивают фальшь официальных деклараций о целях войны и значении победы над Германией и ее союзниками. "Война Вильсона" – это просто бесчеловечная бойня, где погибли десятки таких Джонов Доу, – вот главная идея Дос Пассоса.
Реакция "потерянного поколения" на войну, запечатленная в классических произведениях американской литературы, вновь показала глубокие противоречия американского общества, раскрывшиеся в ходе Первой мировой войны. Ветераны остро осознали чудовищный разрыв между официальными целями войны и ее страшной реальностью. Это осознание вело их к отторжение принципов патриотизма, порождало у них отвращение ко всему, что было связано с общественными идеалами. Крах идеалов у молодежи, прошедшей войну, свидетельствовал о глубокой духовной болезни американского общества. То обстоятельство, что эти молодые люди оставались непонятыми обществом, лишь усугубляло их отчаяние, заставляло их терять веру в себя, окружающий мир, погружаться в цинизм и депрессию. В то же время слова "потерянное поколение" позволяли многим американцам считать, что эти молодые люди – лишь случайная утрата на блистательном пути Америки к счастливому будущему и невиданному процветанию.
Глава 16. Экспедиция «Белый медведь» и другие операции против России.
Шестой пункт из 14, изложенных В. Вильсоном в его послании конгрессу 8 января 1918 года, касался России. Стремление завладеть русскими владениями появилось у правящих кругов США еще во времена конфликтов вокруг Орегона и подготовки сделки по Аляске. Выше уже упоминалась книга Э. Карнеги, в которой он предлагал "купить русских" вместе с рядом других народов мира. Свой план приобретения Сибири и создания там республики излагал и герой романа Марка Твена "Американский претендент" сумасбродный полковник Селлерс. Очевидно, уже в XIX веке такие идеи были популярны в США.
В России и не подозревали о захватнических идеях, бродивших в головах отдельных американцев. Америка представлялась русским людям дружественной страной. В то время как Россия не раз воевала с различными странами Западной Европы и Азии, она до 1918 года никогда не воевала с США. Конфликты из-за границы русских владений в Северо-Западной Америки никогда не приводили к кровопролитию. Многим русским людям представлялось, что деловые американцы заинтересованы лишь в мирном производстве, мирной торговле и чужды экспансионистских планов в отношении России.
В нашей стране было традиционно теплое отношение к этой далекой заокеанской стране. Несмотря на то, что такие русские мыслители, как Пушкин и Радищев, возмущались негативными сторонами американского общества, они же восхищались достижениями американцев, ценили лучшие произведения американской культуры. А. С. Пушкин использовал легенду Вашингтона Ирвинга в своей "Сказке о золотом петушке", а В. Г. Белинский, как и многочисленные читатели в России, не переставал восторгаться романами Фенимора Купера. Позже чеховские мальчики, начитавшись романтических книг американских авторов или других произведений об Америке, пытались сбежать в страну прерий и девственных лесов, индейцев и трапперов. Позже, когда Америка прославилась на весь мир чудесами технического и промышленного прогресса, она стала восхищать тех русских людей, кто воспевал торжество материальной культуры. Накануне Первой мировой войны футурист Сапожков из трилогии А. Н. Толстого "Хождение по мукам", декларируя отречение от всемирного культурного наследия, провозглашал свою восторженную любовь к американскому массовому потребительству: "У вас на ногах американские башмаки! Да здравствуют американские башмаки! Вот искусство: красный автомобиль, гуттаперчевая шина, пуд бензина и сто верст в час".
