— Делиос, скажи же что-нибудь!
— Боюсь, мы торопимся.
Но Макриса охладить было уже невозможно: он был человек увлекающийся и уцепился за новую версию. Полихрониадис в растерянности наблюдал за обоими. Макрис подлил себе вина. За соседним столиком что-то напевали.
— Я же не утверждаю. Просто говорю — есть такая возможность.
— А тот, кого нашли в реке?
Макрис усмехнулся. Разве не могли найти другого человека? Смерть бродила тогда по улицам. С каким-то беднягой жестоко расправились, изуродовали до неузнаваемости, а в карман сунули документы Ангелоглу.
Делиоса забавлял энтузиазм приятеля. Но в душе он и сам хотел бы поверить — уж очень соблазнительная версия.
— Все может быть, — заметил он. — Но мы-то должны быть уверены. Хорошо бы взглянуть на этого господина… И выяснить, за что Каридис выложил денежки, которые они делили… Ну что, пошли?
Было уже очень поздно. Они расплатились и вышли из таверны. На улице Макрис ласково потрепал по плечу молодого человека.
— А ты молодец! Настоящий сыщик, — похвалил он. — Мы отвезем тебя домой.
Он помахал водителю машины, стоящей возле таверны.
— А туда не заедем? — спросил Полихрониадис.
— Куда?
— К блондину.
— Завтра.
Сейчас уже поздно. А завтра они найдут предлог его увидеть. Такси остановилось у дома Полихрониадиса.
— До завтра, — сказал он, захлопывая дверцу.
— Завтра в восемь утра.
Макрис уже много лет не вставал в такую рань, но на сей раз решил изменить своим привычкам. Он очень торопился.
Когда машина тронулась, он сказал Делиосу:
— Хороший парень, правда?
Но Делиос не услышал, погруженный в раздумья. «Ага, — подумал Макрис, — и ты думаешь о покойнике, который не умер».
Еще и восьми не было, когда все трое собрались возле редакции «Проини». За завтраком был составлен план действий. Сначала они расспросят соседей. Макрис под каким-нибудь предлогом повидает блондина и поговорит с ним. Конечно, у него теперь другое имя, и сразу удостовериться им не удастся. Но если блондин покажется подозрительным, они уговорят Элену Павлиди поехать туда вместе с ними. Может, она его узнает.
— Ну что, в путь?
— Да.
Они были готовы. Допили кофе и подошли к ожидавшему их такси. Полихрониадис сел рядом с шофером, чтобы показывать дорогу.
Квартал ночью выглядит совсем иначе, чем при дневном свете. Полихрониадис с трудом разыскал переулок, по которому накануне шел за Талией Халкьей.
— Здесь.
Они вышли из машины и попросили шофера подождать.
— Это сразу за углом, — сказал молодой журналист.
На мостовой играли чумазые ребятишки; стоя в дверях, переговаривались женщины; зеленщик зазывал покупателей в свою лавку. Переулок ожил.
— Ты уверен, что дом тот самый? — спросил Макрис.
— Да.
Полихрониадис не сомневался. Вон под тем окном он стоял, а вон и хилое деревце, за которым прятался.
Расставшись на углу со своими спутниками, Макрис пошел по переулку. Ребятишки, перестав играть, увязались за ним. Он улыбнулся им. Приблизился к дому. Дверь была заперта. Хозяин, по-видимому, еще спит. Постояв немного в нерешительности, Макрис постучал. Он сделает вид, что ошибся. План оригинальностью не отличался, но и подозрений не мог вызвать. Он выждал несколько минут, но дверь не открыли. В доме не было слышно ни звука. Макрис постучал еще раз, громче. Никакого результата. Дверь и окна оставались закрытыми. Вдруг кто-то дернул его за полу пиджака. Обернулся. Задрав голову, на него глядел малыш.
— Он уехал.
Макрис погладил его по голове.
— Уехал, — кивнув на дверь, повторил мальчонка.
— Вам нужен господин Йоргос? — послышался голос сзади.
Стало быть, его зовут Йоргос. Макрис вежливо поклонился старой женщине, которая развешивала белье.
— Совершенно точно. Господин Йоргос.
— Он уехал. Мальчик правду говорит.
— Жаль. — Макрис улыбнулся женщине. — А когда вернется?
— Он не вернется.
— Почему?
— Совсем съехал. И ключи мне отдал.
Макрис про себя чертыхнулся. Как глупо они его упустили!
— Нынче утром уехал, чуть свет, — объяснила старуха. — И все вещи забрал. Решил переселиться в Патры.
«Насчет Патр он, конечно, ей наврал, — подумал Макрис. — А уехал, видно, потому, что Талия Халкья рассказала ему о слежке. Когда хотят скрыться, адреса не оставляют».
