Он посмотрелся в зеркало и поправил съехавший галстук. Увидел двух ангелов, хотя старался их не замечать. Возможно, именно потому они попались на глаза. А еще в зеркале увидел шрам под правым ухом.
Он тогда был школьником, оставался год до окончания школы. Значит, пошел уже шестнадцатый год… Куда девались остальные пятнадцать? Тогда к нему и прицепился этот стрептококк, как раз возле мочки уха. Какой был фурункул, страшно вспомнить! Фурункул разрезали, гной вычистили, но шрам остался. Сказали, что его можно удалить при помощи физиотерапии. Он не раз собирался этим заняться, но все как-то руки не доходили.
Вытащил кошелек, посмотрел, есть ли у него мелочь заплатить за коньяк. А может, разменять купюру? Официанты обычно недовольны, когда им дают крупные купюры, у них никогда нет сдачи — во всяком случае, так они утверждают. К счастью, мелочь нашлась. Но официант все время мелькал в другом конце зала, скользил между столиками, словно на коньках.
Пахнуло из туалета, и парень понял, что опять кто-то не закрыл за собой дверь. Он резко повернулся и увидел высокого мужчину лет сорока с невыразительным лицом. Хотел было сделать ему замечание… Если уж на то пошло, кто-то должен учить людей, как вести себя в общественных местах. Что за привычка — оставлять дверь туалета распахнутой настежь! Дома небось так не сделает! А другим из-за него нюхать всякую гадость?
Но он так ничего и не сказал. Чего доброго, свяжешься с этим нахалом и опоздаешь на свидание. Отсчитал деньги за коньяк и уже хотел положить их на блюдце, как вдруг тот высокий незнакомец, проходя мимо, наступил ему на правую ногу. Второй раз за сегодняшний день! Нет, это уж слишком!
— Господин, вы наступили мне на ногу!
— Я?
— Да, вы! Вы наступили мне на правую ногу, а у меня там мозоль!
— Что вы говорите?! — насмешливо произнес незнакомец. — Поверьте, я думал, это у вас левая. — И, не дожидаясь ответа, пошел дальше.
«Тридцать две минуты седьмого, — сказал он себе. — Пора!»
Увидел монету, закатившуюся под столик, наклонился и поднял ее.
«Ах, да, нужно еще завязать шнурок, а то и споткнуться недолго…»
Хотел снова наклониться, но не успел. Один из двух торговцев кулинарным жиром, тот, с кривыми пальцами и утолщенными суставами, направляясь к туалету — так, во всяком случае, ему показалось, — вырос возле его столика, наклонился, достал удостоверение в желтой пластиковой корочке и тихо, почти с нежностью сказал:
— Служба безопасности.
— Не понимаю…
— Оставьте деньги за коньяк и следуйте за мной! Не забудьте, коньяк двойной!
— Я буду жаловаться!
Парень медленно поднялся, и они пошли по узкому проходу между столиков.
— Господи, сколько дыма! Ну, я вам доложу! — проворчал агент, словно продолжая разговор. — Хоть топор вешай… Сплошная антисанитария!
Все произошло так тихо и незаметно, что вряд ли кто из завсегдатаев кафе «Спорт» успел что-либо заподозрить.
Метрах в двух от выхода парень наступил ногой на развязавшийся шнурок и споткнулся.
— Можно завязать шну…
В глазах агента было что-то такое, что парень осекся.
— 2 —
цов все арестованные, подозреваемые по делу «Туалетная бумага» — все четверо, — безоговорочно признали свою вину. Еще один успех службы безопасности.
Необходимо тем не менее уточнить следующее: позавчера утром, когда наши агенты доставили четверых арестованных в мой кабинет на первый допрос, один из четверки, несмотря на бдительность часовых, мгновенно выхватил из кармана микроскопическую ампулу с цианистым калием, сдавил ее зубами и упал замертво. Описывать подробности вышеупомянутой смерти, наступившей через несколько секунд после принятия яда, считаю излишним. О происшедшем немедленно доложил руководству.
Как указано выше, арестованные по делу «Туалетная бумага» — все четверо — безоговорочно признали свою вину. Я включил сюда и четвертого подозреваемого, хотя не имел возможности задать ему ни одного вопроса и и получить ответ. Но о чем свидетельствует его самоубийство? Разве это не бесспорное доказательство виновности?
Он перечитал все, что напечатал на второй странице. Все в порядке, только вот «и» получилось два раза подряд. Ударил по клавише «х», забивая «и», и стал печатать дальше.
