Он вышел на улицу Панепистимиу. Солнце светило совсем по-весеннему, а у Бекаса на душе кошки скребли. И зачем он согласился взяться за это дело?.. Но, вспомнив счастливое лицо жены, когда они вносили задаток за квартиру, и представив радость дочери — Эгантия, конечно, уже сообщила ей, — решительно стиснул зубы. В конце концов, если богатой сумасбродке нравится бросать деньги на ветер, он тут ни при чем.
Он взглянул на часы. Еще два часа назад он был обыкновенным пенсионером и не имел никаких забот, кроме, разумеется, финансовых. И вот поди ж ты… Надо составить план действий. Прежде всего выведать всю подноготную действующих лиц. Дженни Дендрину, Ангелос Дендринос и молоденькая актриса — типичный любовный треугольник, за которым скрывается смерть. Так ли это? Может, ему просто морочит голову дама, которой нечем себя занять?
Он попытался вспомнить, не видел ли где этого Дендриноса? Лицо человека всегда играло для Бекаса огромную роль. Сколько раз в своей работе он боролся за то, чтобы снять подозрение с обвиняемого только потому, что лицо его вызывало доверие. Но, по всей вероятности, Ангелоса Дендриноса он никогда не встречал. Любопытно, что он из себя представляет? Бекас еще раз посмотрел на часы. Время обедать. Он пошел к троллейбусной остановке и стал ждать.
Ангелос Дендринос посмотрел на жену с удивлением.
— Что ты хочешь этим сказать?..
— То, что сказала. Как долго я еще буду «полна жизни»?
Красавец муж улыбнулся.
— С твоим здоровьем, с твоим жизнелюбием, думаю, не меньше нескольких десятилетий.
Но, увидев выражение ее лица, он встревожился.
— Что с тобой?
— Нам надо поговорить. Только искренне.
— А разве мы когда-нибудь были неискренни друг с другом?
Она как будто пропустила этот вопрос мимо ушей.
— Разве моя смерть не облегчила бы тебе жизнь?
— Что за глупости!
— Ты не ответил. Разве моя смерть не облегчила бы тебе жизнь?
— Ты говоришь возмутительные вещи!
— Отвечай же! — настаивала она.
— Но почему? Какого черта?
— Не знаю. Мужу порой выгодно избавиться от своей жены. Если он освободится, то сможет, например, посвятить себя другой женщине. Или же сам будет распоряжаться состоянием, которое останется ему после смерти жены…
— Объясни, пожалуйста, что с тобой сегодня?
— Я задала вопрос и жду ответа.
— Хорошо, я отвечу. Нет и тысячу раз нет. Если бы ты умерла, мне бы не стало легче. Наоборот, моя жизнь была бы разрушена.
Он взял ее за руку.
— Послушай, Дженни, — произнес он с нежностью. — Мы ведь поженились по любви.
— Ты хочешь сказать, я была влюблена.
— Ну, не начинай опять этот разговор. Мы оба были влюблены. Я не хочу сказать, что после стольких лет супружества мы влюблены друг в друга, как раньше, — мы уже не так молоды, — но я тебя люблю. Ты — моя жена. Без тебя я не могу представить своей жизни.
— Вот как?
Эта язвительная интонация его испугала.
— Скажи мне наконец, что произошло?
Она провела рукой по его лицу.
— А, не обращай внимания. У меня последнее время нервы не в порядке. Пройдет!
В пять часов вечера Бекас впервые услышал голос своей клиентки по телефону: он про себя назвал ее «клиенткой», и ему самому стало смешно. Он вдруг почувствовал себя сыщиком из американских детективов, к которым всегда питал глубокое отвращение.
Госпожа Дендрину звонила из дому.
— Есть какие-нибудь новости?
Какие новости могли у него быть?
— Пока нет. К тому же вы должны понимать…
Он объяснил, что пока ему ничего не известно и он только начинает работать.
— А если вы не успеете? Если это вот-вот случится?
Что он мог ей сказать?
— Сделаю, что смогу. А вы со своей стороны будьте осторожны — это совсем не лишнее.
Он в который раз задал себе вопрос, не совершил ли ошибку, взявшись за это необычное дело.
— Поторопитесь, прошу вас. — В голосе ее звучало неподдельное беспокойство.
Он почувствовал укол совести.
— Знаете, госпожа Дендрину, если опасность действительно так велика, как вы говорите, то обращаться ко мне — не выход. Здесь требуется вмешательство полиции. Что же касается денег…
— Нет-нет. Мы же обо всем договорились.
— Да, но…
Она внезапно перешла на шепот:
— Я не могу больше говорить.
