Ластер, начальник полицейского управления, свирепо посмотрел на меня через стол и рявкнул:
– Садитесь!
Я пододвинул к себе стул, сел. Клейншмидт устроился в дальнем конце комнаты.
Я оглядел кабинет, посмотрел на окна.
Рассвет только разгорался. Длинные ленты облаков на востоке окрашены в яркий оранжевый цвет; красновато-розовый отсвет лег даже на щеки начальника полицейского управления. Электрические фонари снаружи выглядели уже слабыми и бледными, но утро только-только подходило к городу, без искусственного освещения еще не обойтись.
– Ваше имя Дональд Лэм, и вы утверждаете, что вы частный детектив. Так?
– Верно.
– Работаете в детективном агентстве Б. Кул?
– Да.
– Вы прилетели в город вчера днем на самолете, правильно?
– Да.
– И сразу же начали заваривать кашу?
– Нет.
Ластер изогнул брови.
– Нет? – саркастически переспросил он.
– Нет. Скорее меня пихнули в самую гущу каши.
Начальник подумал, не насмехаюсь ли я над ним.
– Нет? Но… разве не вы вовлекли в происшествие лейтенанта Клейншмидта, вступили в драку со служителем в «Кактусовой роще», а затем подрались на улице с человеком по фамилии Биган?
Я пожал плечами.
– Служитель в «Кактусовой роще» ударил меня. И вызвал полицию. Прибыл лейтенант Клейншмидт. Что касается того, другого, то он ни с того ни c сего накинулся на меня и Клейншмидта. Лейтенант бросился за ним, но тот человек бежал… очень быстро.
Я искоса взглянул на лейтенанта. Он сидел ухмыляясь. Ему понравилась предложенная мной версия «происшествия» с тремя драками.
Ластер попытался зайти с другого конца:
– Вы вчера навещали Хелен Фрамли, правильно?
– Да.
– Откуда у вас ее адрес?
– Его мне дал клиент нашего агентства.
Начальник заглянул в какие-то записи на своем столе, поднял глаза и спросил:
– Гарри Биган ее дружок, верно?
– Понятия не имею.
– Похоже, что это было так.
– Не мне судить.
– Вы были в том поезде на Лос-Анджелес, который отбывает отсюда в девять двадцать?
– Это верно.
– Едва успели на этот поезд, правильно?
– Нет, неправильно.
– В какое же время вы сели в поезд?
– Как только состав прибыл на вокзал.
– Вы хотите сказать, что вы ожидали на вокзале и сели в поезд, как только он остановился?
– Именно так.
– Лэм, обдумайте свой ответ хорошенько, он может в корне изменить все дело.
– Для кого?
– Для вас… среди всех прочих.
– Я затрудняюсь найти какую-либо вескую причину, почему я должен тщательно размышлять о том, в какое время я сел в поезд.
– Вы собираетесь придерживаться вашего ответа?
– Совершенно верно.
– Вы не садились в поезд прямо перед его отходом?
– Нет.
– Может быть, вы сели в поезд, когда он уже некоторое время стоял у перрона?
– Нет.
– Вы сели в вагон, как только поезд остановился?
– Нет, я подождал, пока выйдут другие пассажиры. Это заняло минуты две, не больше.
– Значит, вы стояли рядом с вагоном, ожидая, пока выйдут другие пассажиры? Так?
– Правильно. И к чему этот вопрос ведет?
– Сначала я хочу побольше разузнать об этом поезде. Вы были на вокзале в девять ноль пять?
– Я был на вокзале уже около девяти часов.
– Где именно на вокзале?
– Со стороны городской площади, где было прохладнее.
– О! – Ластер воскликнул так, будто поймал меня на каком-то катастрофическом признании. – Значит, вас не было внутри вокзала?
– А разве я говорил, что был внутри?
Он нахмурился.
– Вы ожидали поезда, находясь снаружи?
– Верно.
– В течение какого времени до прихода поезда?
– Не знаю. Минут пять, может, десять.
– Встретили вы там кого-нибудь из знакомых?
– Нет.
Начальник глянул на Клейншмидта:
– Введите Клатмеров, Билл.
Клейншмидт вышел из кабинета через ту дверь, что открывалась в коридор.
Я спросил начальника полицейского управления:
– Теперь, когда я ответил на все ваши вопросы, может быть, вы скажете мне, в чем дело?
Но тут вошла женщина, соседка Хелен Фрамли; на шаг позади – ее муж. Они выглядели так, будто провели бессонную ночь. Глаза покраснели, а щеки набрякли.
