— А почему тогда, — вмешался в разговор Этто, — вы строите низкими и толстыми своих роботов? Ведь роботов обычно строят по образу людей.
— Роботы, — объяснил Хранитель, — дошли до нас из времен, которых никто не упомнит. И поскольку мы, когда понадобятся новые роботы, строим их в точном соответствии с размерами старых, роботы остались неизменными по сей день. У нас все остается неизменным, это наш высший закон. Нет появления и нет исчезновения, есть одно лишь неизменное бытие. Это соответствует нашему образу мышления. Мы погружаемся в себя и упражняемся в медитации и самосозерцании. Моя обязанность — хранить это внутреннее зрение.
— Тогда у тебя спокойное местечко, — высказался Аз, — во всяком случае, напрягаться тебе не приходится.
Сказав это, он улегся на спину, прикрыл глаза и открыл их снова лишь тогда, когда робот принес обещанную еду. Она состояла из фруктов и белой жидкости, которая на вкус походила на козье молоко, но сильно отдавало машинным маслом, отчего у Аза усилилось подозрение, что на этой планете почти все было искусственным, даже козы.
После того, как земляне насытились, Этто сказал:
— Спасибо за еду, она была довольно приятной, несмотря на необычный привкус. Однако с самосозерцанием все обстоит в точности наоборот. Раз внутреннее зрение устранилось от любых появлений и исчезновений, то в конечном итоге оно видит только само себя. Но самосозерцание самосозерцания крайне малоприятно.
— Вот оно! — закричал Хранитель, подпрыгивая и размахивая всеми конечностями. — Абсолютное самосозерцание! Всю мою бытность Вторым Хранителем я искал именно это. И наконец оно найдено! Самосозерцание самосозерцания — это абсолютное самосозерцание!
— И оно абсолютно неприятно, — напомнил Этто, — ведь оно нарушает все эстетические принципы.
Однако Второй Хранитель не хотел об этом и слышать.
— Абсолютному самосозерцанию непозволительно иметь иные свойства, кроме как быть абсолютным. Направленное только на себя, оно не что иное, как оно само. Вот в чем абсолют!
Открытие прямо-таки ошеломило картофельное привидение.
— Разве это не чудесно, — выкрикивал он, — как все теперь объясняется само собою? И все объясняется само собою оттого, что внутренний взгляд лишь тогда будет сам собою, когда он обращен сам в себя. Вот где абсолютный абсолют!
Второго Хранителя охватили ужаснейшие судороги, он рухнул на землю, но тут же вновь подпрыгнул и унесся прочь.
— Наверняка побежал к Верховному Хранителю, — решил Аз, — и если он свихнулся, нам стоит ожидать чего угодно. Посоветуюсь-ка я лучше со своим автоматом.
Аз распаковал рюкзак и ввел в машину задачу и необходимые данные, автомат со звонким довольным мурчанием рассчитал цифровую комбинацию, и Этто перенес ее на свою тросточку.
— Похоже, расчет средства для нашей защиты машину позабавил, — заключил Аз.
— И все же я использую его только в чрезвычайной ситуации, — подчеркнул Этто, — мы же не знаем, что за средство рассчитал автомат.
Вместо чрезвычайной ситуации появились с дюжину картофельных привидений. Земляне узнали Верховного, а также Первого и Второго Хранителей; остальные, видимо, тоже занимали хранительные должности. Они окружили Этто с Азом и взволнованно размахивали конечностями. Поскольку они, кажется, не имели в виду ничего худого, Аз снова застегнул свой рюкзак и присел на него.
— Вы оказали нам огромную услугу, — сказал Верховный Хранитель, обращаясь к Этто. — Благодаря вам мы обрели абсолютное самосозерцание. Тем не менее, мы не можем подарить вам жизнь, табу это запрещает; но поскольку оно ничего не говорит о том, когда вы должны умереть, мы приняли решение предать вас смерти незадолго перед вашей кончиной. Большего за сослуженную вами службу мы сделать для вас не можем.
— Что же, — воскликнул Аз, — это означает, что мы должны провести остаток жизни до самого «незадолго перед кончиной» на этой планете?
— Так уже решено, — объявил Верховный Хранитель, — а если вы послужите нам чем-то подобным еще, вы даже сможете быть назначены Хранителями.
— Стало быть, — подытожил суть Аз, — вы сразу нас не приканчиваете только потому, что мы можем еще долго вам послужить. Но ничего из этого не выйдет, выкинь это из головы!
