— Очень странное поведение, Поттер,— наконец проговорил профессор. — Очень странное... ваш отец никогда передо мной не извинялся... Видно его сын не унаследовал той гордости, о которой можно сказать в хорошем смысле слова. Вы просто боитесь меня, и поэтому приползаете на брюхе с вашими извинениями...
— Я не такой, как мой отец, — тихо сказал Гарри. — Я не хотел... а он делал умышленно.
— Хоть какой-то прогресс, Поттер, — прошипел Снейп.— Вы признаете, что ваш отец был просто ничтожным воображалой, прикрывающимся парой заклинаний, которые у него получались лучше остальных?
— Я этого не говорил! — вспылил мальчик. — Я сказал, что отец поступал несправедливо, издеваясь над вами, сэр, но я не говорил, что он был ничтожным, и никогда этого не скажу!
— Сказать — не то же самое, что признать, Поттер,— ядовито заметил Снейп.— Вы можете этого не говорить, вы просто это знаете и всё.
Гарри замолчал. Как ему убедить профессора, что он никогда не будет считать Джеймса Поттера жалким? Агрессивным, высокомерным — да, но не жалким. Но Снейп, кажется, был не настроен продолжать эту тему. Он протянул руку, вырвал серебряный кубок у Гарри, покрутил, понюхал и спросил:
— Что за отраву вы мне принесли, Поттер?
— Не знаю... Это мне дала мадам Помфри.
— Попробуйте это, — профессор с гадкой ухмылочкой передал Гарри кубок. — Мне дают восстанавливающее зелье, если это оно, с вами ничего не случится.
Мальчик взял сосуд и удивленно посмотрел на Снейпа. Профессор подозревает его в том, что Гарри принес яд? Ну, это уж перебор, даже для Снейпа! Профессор заметил удивленный взгляд мальчика и, криво усмехнувшись, сказал:
— Это будет что-то вроде установления доверия между нами. Ну?
Делать нечего. Гарри подумал, что в конце концов его совесть чиста, и отхлебнул. Зелье в кубке было просто отвратительным, но мальчик пересилил себя и проглотил всё, что взял в рот. Снейп внимательно за ним следил. Потом вернул своё лекарство и, сказав "Умрем вместе", выпил. Гарри подумал, что после такого пора перейти ближе к делу.
— Э-э-э... Профессор, я хотел вас попросить...
— Ещё одна ваша отличительная черта — вы не брезгаете попрошайничать, даже у меня, — ехидно произнес Снейп.
Гарри хотел возразить, что не попрошайничает, а просит, но не стал.
— Я знаю... Ну... думаю, во всяком случае, что не сдал экзамен и...
— Вы хотите просить переэкзаменовки? — холодно осведомился профессор.
— Не для себя. Гермиону сняли с экзамена. Она... не хотела, чтобы её снимали... Она хотела отказаться от заклинаний, но её уже забрали. Я хотел бы... ну... не могли бы вы ещё раз провести экзамен для неё?
Гарри уставился в пол, ожидая, что же Снейп скажет. Тот долгое время молчал.
— Вот, значит, зачем вам надо было мое прощение...— наконец прошипел он. — Вы просто подлизываетесь... Но меня интересует не это. Почему вы здесь, а не мисс Грейнджер?
— Я всё равно шел к вам и пообещал ей вас попросить, — признался мальчик.
— Ах, вот как. Честное слово Поттера?
— Ну... вроде того.
— Так вот, Поттер, я даю вам своё честное слово, что не допущу мисс Грейнджер к экзамену, даже если вы приведете весь Гриффиндор меня упрашивать!
Гарри посидел возле кровати профессора ещё немного, ожидая, пока Снейп допьёт восстанавливающее зелье, и ушел из больничного крыла. Голова гудела, мальчик не знал, что теперь ему делать. Что ему сказать Гермионе?..
В подавленном состояние Гарри доковылял до гостиной Слизерина. Там он уселся на диван и принялся судорожно размышлять, какие варианты спасения положения у него остались. На этот раз не приходило даже самых безумных идей. В ярости и отчаяние мальчик с силой пнул чью-то черную кошку, которая терлась о его ноги. Кошка возмущенно зашипела и забилась под диван.
— Полегче, Гарри, — Драко вышел из спальни и принялся выуживать животное из-под дивана. — Кошка тут не виновата.
— Да, ты прав.
— А что, собственно, случилось? — Малфой весь в паутине с кошкой на руках уселся рядом.
— Я опять был у Снейпа.
— Опять? Что-то ты к нему зачастил, Гарри. Я помню, что советовал тебе сходить к нему, но я советовал всего один раз.
