— Я приезжаю в свой двор на «Мерседесе»…
— Хорошо, — я поставила рядом два стула, а чуть позади — еще два, — вот твой «Мерседес», садись.
Вовка важной походкой подошел к сооружению и уселся на передний стул, даже сжатые кулаки поднял на уровень груди — руль крутить.
— А все пацаны со двора прибежали, на колени попадали и стали прощения просить и уговаривать, чтоб на машине покатал, — разошелся он.
Я осторожно покосилась на мальчишек. Трудно представить, чтобы они вдруг захотели упасть на колени перед Вовкой, но они, захваченные веселым духом игры, рухнули на пол и запричитали:
— Вовочка, миленький, прости нас, пожалуйста, и покатай на своей замечательной машинке, а то в морду получишь.
— Ладно, ладно, — благоразумно согласился Вовка, — садитесь, я вас в компьютерный зал отвезу, чтобы вы на компьютерах поиграли.
И тотчас стулья превратились в экраны компьютеров. После компьютерного зала всех игроков отправили в больницу. Мальчишки разобрали роли врачей, медсестер и санитарок, а пациентом сделали меня. И таскали из угла в угол то на укол, то на обед. Часам к двенадцати я совершенно выдохлась. Мальчишки же были свежи, бодры, даже забыли, что сегодня их наказали и не пустили в класс. Наконец появилась дежурная медсестра и велела мне вымыть окно и пол в ординаторской. Я обрадовалась освобождению, а в игровой вновь воцарилась скука.
«Ничего, пусть поскучают, мне тоже отдыхать надо», — решила я, орудуя шваброй. Кто-то подошел к кабинету и стал в дверном проеме. Опять Анна Кузьминична пришла учить меня уму-разуму. Но вместо скучных придирок я услышала веселое: «Здравствуй!»
— Привет, — ответила я, разгибая спину. В дверях стояла толстенькая девочка лет двенадцати и с любопытством смотрела на меня:
— Это ты старую мымру до истерики довела?
— А ты — всех остальных?
Девчонка засмеялась:
— Лиля.
Я кивнула головой, мол, очень приятно, и вернулась к швабре.
Лиля продолжала рассматривать меня, ничуть не смущаясь. Ее хитрая щекастая мордашка выражала желание сказать какую-нибудь колкость и посмотреть, что из этого получится.
— Лиля! — раздался требовательный голос из коридора.
— Ну, я пойду, а то сейчас разорутся.
— Иди, иди, — ответила я и наклонилась над ведром.
— Поболтаем еще?
— Непременно.
Девчонка кивнула головой и исчезла.
— Лиля, ты почему без спросу шляешься? — донесся до меня гневный голос.
— Потому что потому, все кончается на «у».
— Нет, поглядите только на эту нахалку!
— Нахалка на палках, а я на ногах, — не унималась Лиля.
Перепалка грозила затянуться. Скучающая Лиля развлекала скучающих детей. На помощь нянечке поспешила воспитательница. Совместные усилия двух взрослых увенчались успехом. После заверения, что Лиля — толстая корова и никакой мальчик на нее никогда не посмотрит, девочка разревелась и убежала в палату. Но взрослые продолжали преследовать уже разгромленного противника — их голоса переместились в другой конец коридора. А в мир вылилось еще немного злобы. И он от этого не стал лучше. И с этим ощущением несовершенства я постучалась в узкую дверь с табличкой «Психолог».
— Добрый день, разрешите войти? — спросила я, просунув голову в кабинет.
— Заходите.
Остальные части моего туловища просунулись вслед за головой. Мужчина в кабинете, не отрываясь от компьютера, указал на стул. Я села. Мои коленки уперлись в боковую доску, а руки просто некуда было деть. Я чувствовала себя очень неуютно.
— Одну минуточку, — извинился человек напротив, — сейчас закончу. — Он набрал еще несколько слов, закрыл файл и обернулся ко мне: — Слушаю вас.
Я оробела, набрала побольше воздуха и сказала:
— Меня зовут Виктория Николаевна, а вас?
— А вы до сих пор не прочли мое имя на доске объявлений в приемной?
Конечно, прочла. Но, согласно моему плану, он должен был представиться сам, а я с удивлением воскликнуть: «Оказывается, у нас с вами одинаковые имена!» Замечательный прием, но не сработал. Придется на ходу менять план. Я внимательно посмотрела в его чуть раскосые глаза и решила сыграть в честность и открытость.
— Максим у меня дома, копает огород.
Но странный человек только пожал плечами:
