20 декабря 1918 года десять чекистов выехали из Великого Устюга на работу в Москву. Пятеро из них — Семенов, Щукин, Водовозов, Рухлов, Вежливцев — были отозваны в аппарат ВЧК, а четверых моих однофамильцев Шебуниных (в том числе меня) и Викторова зачислили в 12-й Московский полк ВЧК. Почти все командированные были мои земляки.
Так я опять покинул родные места, на этот раз надолго.
Полк размещался в Покровских казармах (возле Покровских ворот), а его штаб — в угловом доме по Трехсвятительскому переулку и Покровскому бульвару.
В апреле 1919 года вспыхнул эсеровский мятеж в Брянске. Местным чекистам сразу ликвидировать восстание не удалось. На подавление очага контрреволюции был брошен один из батальонов 12-го полка.
Батальон незадолго до этого прибыл в Москву из Великого Устюга. Командовал им тот самый латыш Брандт, с которым мы вместе отступали на пароходах из Архангельска и который потом был членом коллегии Северодвинской губчека. В Брянской операции мы снова оказались вместе.
Часов в десять утра наш эшелон подкатил на всех парах к Брянску. Из раскрытых дверей теплушек торчали стволы пулеметов, наведенные для предосторожности на здание вокзала и перрон.
Посланные вперед разведчики доложили, что в городе все спокойно и что восстание будто бы уже подавлено. Так оно и оказалось. Местные чекисты сумели обойтись без нашей помощи: верные Советской власти войска блокировали, а потом разоружили мятежников. Вожакам, правда, удалось скрыться.
Делать нам в Брянске было нечего. Однако батальон по-прежнему оставался наготове, в вагонах. Все с нетерпением ждали, когда возвратятся командир и комиссар, отправившиеся на экстренное заседание губкома.
Наш эшелон загнали в тупик. Мы расставили часовых у теплушек и возле пассажирского вагона, который занимало командование батальона.
Совещание в губкоме закончилось только к вечеру. Брандта все не было. Стали беспокоиться. Обычно с комбатом всегда находился ординарец — для связи. Но в тот раз Брандт отпустил ординарца, когда остался на совещании. Начались поиски.
Вскоре красноармейцы наткнулись на труп своего командира. Он лежал между двумя составами порожняка, стоявшими перед нашим эшелоном. Брандт был убит выстрелами в спину. Странно, что наши часовые не слышали выстрелов.
Злодейское убийство нашего командира совершили, конечно, эсеры, успевшие уйти в подполье.
Чекисты Брянска и наш батальон были подняты на ноги. В течение суток мы облазали весь город в надежде найти террористов, но тщетно.
На третий день батальон вернулся в Москву. Красноармейцы поклялись, что не простят контре убийства Брандта. Многие воевали в отряде этого храброго командира еще на Двине, его любили и уважали.
Всероссийской Чрезвычайной Комиссии по борьбе с контрреволюцией, саботажем и спекуляцией сначала был передан один батальон Красной Армии. Затем такие же подразделения начали создавать в каждой губернской ЧК. Но по мере нарастания классовой борьбы, по мере того, как против молодой, неокрепшей республики стали подниматься все силы старого мира, пришлось усиливать органы ВЧК войсками.
После одного из самых крупных и опасных восстаний — восстания эсеров в Москве летом 1918 года — был сформирован 12-й Московский полк. Его задачей было оказывать вооруженную помощь губернским ЧК, если к этому вынуждали обстоятельства.
В 1919 году при ВЧК были созданы специальные войска внутренней охраны (ВОХР). Главкомом был назначен Волобуев, начальником штаба — Рейнер, начальником политуправления — Мехоношин. Под руководством Дзержинского войска ВОХР успешно провели целый ряд боевых операций. Наш 12-й Московский полк также принимал в них участие.
