Высоко в небе, освещенные лучами солнца, гарпии описывали плавные круги, поднимаясь все выше, чтобы оттуда начать падение вниз.
Они пикировали со всех сторон, и Корнуэлл понял, что на этот раз отбить нападение не удастся. Обняв Мэри свободной рукой, он прижал ее к себе.
Сплетник перестал вопить и перешел на мерный речитатив. Непонятно откуда появившиеся люди, беснуясь от ярости, поражали копьями приближающихся гарпий. Мужчины стояли, сгрудившись в тесную кучу, и казалось, их становится все больше, ущелье уже было заполнено ими.
Гарпии, паря, спускались меж высоких стен ущелья. Но внезапно их строй нарушился. Готовясь к решительной атаке, они стали налетать друг на друга, и воздух наполнился шумом сталкивающихся тел и водоворотом перьев. Гарпии верещали от ярости, а голые и полуголые мужчины потрясали копьями, издавая триумфальные вопли.
Сплетник прекратил петь и закричал:
— А теперь бегом! Бегом ради спасения жизни!
— Держись за мной, — сказал Корнуэлл Мэри. — И не отставай. Я буду прокладывать дорогу.
Склонив голову, он бросился вперед, ожидая, что ему придется преодолевать плотную массу спрессованных тел. Никакого сопротивления он не ощутил. Коренастые мускулистые тела разлетались под его натиском, как осенние листья под дуновением ветра. Джонс, бежавший впереди, споткнулся и упал, вскрикнув от боли: он ударился раненой рукой о камень. Остановившись, Корнуэлл подхватил его, взвалил на плечо и потащил дальше. Все остальные, включая Мэри, бежали перед ним сквозь толпу разлетающихся теней. Вскинув голову, он увидел, что гарпии снимаются с верхушек скал и уходят в небо.
Прямо перед ними светился выход из ущелья, и там начиналось ровное плато. Странные их спасители исчезли. Сплетник бежал что было духу, пыхтя от напряжения. Чуть опережая его, на трех ногах, прихрамывая, ковыляла белая собачка, рядом с которой вился Енот.
Вырвавшись из ущелья, они остановились перевести дыхание. В нескольких милях от них, в середине уютной долинки, за которой вдали высились горы, поднималось удивительное строение — Джонс был прав, назвав его кружевами из пены, но забыл упомянуть о его величии, от которого захватывало дух.
— Теперь уж я могу идти сам, — сказал Джонс. — Спасибо за помощь.
Остановившись, Корнуэлл опустил Джонса на землю.
Джонс кивком показал на раненую руку.
— Горит как в огне, черт бы ее побрал. И колотится так, словно ее к колоколу подвесили.
Он приноровился к шагу Корнуэлла.
— Мой мотоцикл остался где-то там, впереди. — сказал он. — Присмотрись, вон там, справа. У меня есть в аптечке шприцы… о, черт, да не спрашивай, что это такое. Ну, такие волшебные иглы. Ты поможешь мне. Я покажу тебе, как это делается.
По лугу, отделявшему их от удивительного строения, к ним приближалась группа существ, но они были еще так далеко, что трудно было различить их Заметно было только, что одно из них было выше остальных.
— Ну и ну, будь я проклят, — сказал Джонс. — Я бродил здесь повсюду, но живой души не видел, а вас встречает целая компания.
Из группы вырвалась и помчалась к ним небольшая фигурка, которая кричала и каталась колесом от радости.
— Мэри! — вопила фигурка. — Мэри! Мэри! Мэри!
— Никак это Фиддлфингер, — с изумлением сказала Мэри. — А я все время ломала голову, куда делся этот маленький проказник.
— Тот, кто лепил с тобой пирожки из песка? — спросил Корнуэлл.
— Он самый, — ответила Мэри.
Пригнувшись, она раскрыла объятия, встречая его, и он бросился к ней.
— Мне сказали, что ты пришла, — тараторил он, — но я не мог этому поверить.
Высвободившись из ее объятий, он отскочил на-чад, чтобы получше рассмотреть ее.
— Ты выросла и похорошела, — с легкой обидой в голосе сказал он. — А я никогда не вырасту.
— Я спрашивала о тебе в Доме Ведьмы, и мне объяснили, что ты куда-то исчез.
— Все эти годы я был здесь, — ответил маленький домовой. — И я так много хочу показать тебе.
Теперь группа встречающих приблизилась настолько, что их можно было рассмотреть, и стало видно, что большинство из них составлял маленький народец — домовые, тролли, эльфы и феи, которые кружились и танцевали. В середине толпы возвышалась величественная фигура человека в длинном темном одеянии, черный капюшон закрывал голову и лицо. Впрочем, казалось, у него вообще не было лица — или же тень от капюшона надежно скрывала его. Издали выглядело так, будто его окружает какая-то туманная дымка; когда он приблизился, дымка рассеялась, и его фигура стала видна с головы до ног.
