— Как мне его найти?
— В квартале Урсу стоит каменный дом, где живёт купец Умар. Пять лет назад он был нищим, и мы вместе путешествовали от города к городу. Но однажды нам не повезло, и мы нашли обезьяну счастья.
Люди с гружёным ослом приближались, и Зайнетдин счёл за лучшее не встречаться с ними. Он увёл старика в переулок, где они уселись в тень большого дерева прямо на траву и продолжили разговор.
— Почему ты сказал, что твоему спутнику не повезло? — поинтересовался чужеземец. — Разве обезьяна не принесла ему счастья?
Старик что-то неразборчиво пробормотал, глаза его на мгновенье потеряли безумный блеск, а сам он дёрнулся и откинулся назад, распластавшись на траве.
— Проклятье! — выругался Зайнетдин. — Он мёртв!
На залитой солнцем веранде, в окружении трёх юных красавиц, сидел купец Умар, хмуро оглядывая свой двор. Пиала с чаем в его руке была полупуста, и над ней поднималось облачко горячего тумана. Казалось, вот-вот из тумана появится маленький джинн в зеленой чалме, шароварах и распахнутой на груди длинной рубахе и поинтересуется:
— О, великий господин мой! Прикажите исполнить любое желание своему рабу.
Но Умар не желал ничего. Сейчас он с тоской вспоминал старые времена, когда они вместе с другом бродили по пыльным дорогам Междуречья. Друг стал дервишем, а сам Умар — купцом. Некогда худой и стройный, теперь он располнел, обрюзг, имел большой дом, тайную сокровищницу, полную золота и драгоценных камней, и целый двор слуг. На заре его будила красная обезьяна, желавшая доброго утра, — обезьяна счастья. Нет, не бедность прежних лет вспоминал купец Умар, а полноту своего сердца. Крошками воспоминаний на ладони Тамхиги-и-дура была рассыпана его прежняя свобода.
— Господин, — услышал он подобострастный голос одного из слуг. — Я принес плохие новости, господин.
Умар поднялся на ноги и перегнулся через перила веранды.
— Говори, сын ишака, — хмуро проговорил купец.
— Ваш друг, бедняга дервиш, святой человек… он найден мёртвым недалеко от махалля.
Пиала с чаем выпала из рук Умара. Купец даже не заметил этого, надкушенное сердце его затрепетало в груди, а в ушах прозвучал ехидный голос красной обезьяны: «Пришло время платить, купец».
— Как? Он убит? — выдохнул Умар.
— Не могу знать, господин… Люди рассказывают, что на теле не найдено ни одной царапины. Видно, Аллах, призвал к себе достойного, чтобы наградить его.
— Па-а-ашёл вон! — внезапно взорвался Умар и, развернувшись, направился в дом.
Закрыв двери и запретив идти за собой, он спустился в подвал, откатил в сторону большую деревянную бочку и через потайную дверь прошёл в сокровищницу. На большом сундуке с золотом сидела красная обезьяна. Руки и ноги у нее были накрашены, на поясе висела синяя тряпка, а глаза подведены сурьмой.
— За тобой пришли, — Умар остановился на пороге и долго привыкал к тусклому свету старой лампы, что горела на высокой подставке посередине помещения.
— Ты был предупрежден, купец, — обезьяна перелезла с одного сундука на другой и хитро подмигнула Умару. — Краденое счастье счастьем не бывает.
— Я отдам тебя сам! Скажи мне имя врага.
— Меня? Сам? — удивилась обезьяна и скорчила ехидную рожицу. — Ты знаешь правила, купец, меня нельзя отдать задаром. Меня нельзя даже продать, только обменять на худую обезьяну, что каждое утро будет откусывать у тебя по маленькому кусочку сердца. Никто не сможет жить с худой обезьяной дольше одного срока. И это будут страшные мучения! Но мудрый шайтан, мой хозяин, справедлив: убей своего врага, и я останусь у тебя ещё на пять лет.
В 1052-ом году по хиджри, в последний день месяца шаввала, на кладбище за северной стеной города Багдада хоронили бедного дервиша. Его тело было завёрнуто в исфаханский ковёр, под чтение Корана дервиша опустили в могилу, и купец Умар первым бросил горсть земли.
— Завтра мы встретимся с тобой, мой достойный друг, — тихо произнёс он. — Встретимся и снова разойдемся. Ты отправишься в Сады благодати, и среди лотоса, лишенного шипов, и талха, увешанного плодами, тебе поднесёт полный кубок полногрудая юная девственница. А мой путь лежит под мостом Сират, ниже первого неба — в самый ад. Помолись за меня перед Аллахом, ведь молитва праведника стоит тысяч молитв таких, как я. Клянусь нашей дружбой, я отомщу за тебя.
