Сказка со счастливым началом - страница 131
Он вдруг остановился.
– Слушай. Пока ещё не так холодно… Чего сейчас на меху покупать?
– Здрасьте, приехали! Мить, завтра снова снег обещают!
Соня расстроенно смотрела на него. Она знала – он и так вынужден покупать себе вещи, которые вряд ли надел бы, живя с отцом.
– Подожди. Давай лучше деду этому… отнесём хоть немного, а?
Она растерянно молчала.
– Я ещё премию получу на днях, – убеждал он. – Успеем купить! Представь, а может у них вообще жрать нечего?
Соня обречённо кивнула – что тут возразишь?
Они повернули обратно; Соня привела Митю к знакомому подъезду. Поднялись на этаж, позвонили – раз, другой. Некоторое время стояла полная тишина. Потом кто-то изнутри начал ковырять обшивку, дёргать ручку, царапаться.
– Вадик! – позвала Соня. – Это ты? Ты один дома?
– Нет… – послышался приглушённый детский голос. – Я с дедой.
– А что деда делает?
– Он спит…
Соня испуганно глянула на Митю.
– Давно спит?
– Давно… весь день.
– Господи… – у Сони перехватило дыхание. – Может, выломать дверь?
Неожиданно за дверью послышалось шарканье, потом ключ повернулся в замке, и она распахнулась. На пороге стоял дедушка – вид у него был ужасный, лицо опухло, глаза заплыли от слёз.
– Софья Васильевна… Милая… А я думаю – кто… Проходите, пожалуйста…
– Леонид Михайлович, ну что же вы мне не позвонили, – забормотала Соня. – Я бы взяла ребёнка на эти дни… надо было привести его в садик. Сказали бы мне…
– Не до того было, деточка… Соседка, добрая душа, мальчика брала, всё легче – чем потом за ним в садик идти. А вас-то зачем беспокоить… зачем же…
Он жестом пригласил их в гостиную. Соня огляделась – раньше она никогда не проходила дальше порога.
Это была действительно профессорская квартира, для годов семидесятых, она, наверное, считалась шикарной. Стенка из натурального дерева, кожаные кресла, паркет… Теперь всё это выглядело обшарпанным и старомодным. Кругом лежала пыль – настоящими слоями, такого Соня ещё не видала. Местами поверхность вытирали – то ли там, где заметили, то ли где хватило силы прибрать; получались разводы. Обои на стенах отслаивались – некому переклеить. Соня хотела бы посмотреть, что происходит в детской, но, конечно же, не решилась.
– Леонид Михайлович… Мы вот тут с мужем… В общем, вот…
Соня порылась в сумочке и неловко протянула ему пятитысячную купюру. Старик заморгал, и она, испугавшись, что он примет это за жалкую, унизительную подачку, подсунула деньги под пожелтевшую хрустальную вазочку и торопливо заговорила:
– Вы только не обижайтесь, я понимаю, что это копейки, но всё-таки, может, продукты какие…
– А может, пойти купить? – предложил Митя. – Давайте, я сбегаю, только скажите, что взять.
– Нет, нет… я сам… спасибо…
Дедушка вдруг странно всхлипнул – как будто горлом, закрыл лицо руками и затрясся в безмолвных рыданиях.
– Ну что вы, что вы… – беспомощно повторяла Соня, робко поглаживая его по руке. – Ну, успокойтесь, пожалуйста! Что же теперь делать… Мальчика напугаете, ну, не надо…
– Да, да… мальчика… Я ведь ему всё сказал… Пусть знает – правда? Нельзя скрывать, нельзя…
– А он?
Соня оглянулась – Вадик расхаживал вдоль мебельной стенки с маленькой синей машинкой, катал её по полированной поверхности, изображая мотор. Митя перехватил её взгляд и направился к ребёнку. Что-то спросил у него, тот, как ни странно, не убежал и не спрятался, а отозвался, показал Мите свою игрушку. Потом потянул его в коридор, и они ушли вглубь квартиры.
– Вадичка, мне кажется, понял… – дедушка начинал успокаиваться. – Молчит только всё время. Доченька – она ведь в последнее время совсем им не занималась, но он всё равно говорил – мама вернётся, мама поправится… мама перестанет кричать…
Он снова всхлипнул и потёр рукой в области сердца.
– А Машенька ведь не виновата была… она же болела… Я всегда Вадику объяснял – мама тебя любит, просто болеет и всё забывает… А теперь, говорю, мама на небе. Она там всё вспомнила и на тебя смотрит. Он не плакал совсем… Говорит, «мама теперь не злая…» Ну, я его на похороны не брал, конечно…
Старик говорил, говорил и не мог остановиться. Соня только кивала, выслушивая подробности – про то, как он подбирал «доченьке» одежду, как она выглядела в гробу – «ну совсем как прежняя», как на кладбище пошёл дождик – «а это знак, что хорошего человека хоронят», и так далее… Она набралась терпения, понимая – человеку надо выговориться, тогда станет легче.
