- Мы всегда осторожны, спасибо, мадмазель - ответил ей Карлос и что есть сил хватил прикладом по нежному лицу стюардессы, пробив им ее голову насквозь.
- "Ах, Карлос, тебе необходимо научиться проявлять благодарность к людям, в своем Эквадоре ты совсем одичал, некоторые из твоих поступков мне противны!" строго промолвила Тереза и, отпустив звонкий подзатыльник Паблито обратилась уже к нему:
-" А ты, что ты смотришь на это безобразие, сейчас же отвернись, не то от впечатлений виденной за день крови ты ночью опять обмочишь всю постель и меня заодно". -" у Тереза! Я же уже большой! Когда ты перестанешь меня опекать, словно младенца, надомной и так смеются все гангстеры Сицилии из-за тебя, а теперь еще и все карибские мошенники будут знать, что жена руководит мною" гнусавым голосом взмолился итальянец на что его жена лаконично ответила -"Заткнись, не нервируй меня!"
- А теперь, дорогие концессионеры, в путь, звезда мести взошла! а поиски, друзья, пусть наш праведный гнев придаст нам сил и мужества в битве с этим отвратительным Матысиком, пусть ангел зла поможет нам! - прошамкала маниакальная старушка вытирая кусочки печени старшего штурмана аэропорта со своего сморщенного немытого чела и наша злобная компания неспешно затрусила по умытой тропическим ливнем и усыпанной листвой тропических деревьев мостовой в сторону города, туда, где чудесная дымка пара из пекарен, поднималась в ослепительно лазурное небо.
Глава 3.
Саломон сидел на бревенчатой скамейке у стен старинного монастыря ушельцев в южном Бутане. Уже много лет он находится в стенах этого монастыря, уйдя от мирской суеты и скверны в обитель духа. Между утренними занятиями и молитвами у него была свободная минута и по традиции он посвящал ее медитации. ад головой Саломона, мерно жужжа, витали сонмы бабочек и шмелей, на правом колене его сидел, миловидно сложив лапки и в блаженстве поблевывал лев, на левом же - чудодейственная лань, трепетно взиравшая на одухотворенный лик Саломона. Внезапно солнце закрылось тучами, ветер начал трепать штандарты монастыря и на короткое мгновение стало так темно, словно-бы наступила ночь и в бурунах ветра появилось старческое, убеленное сединами лицо, о, сколь велико было могущество, источаемое этим величественно-строгом лике! ебесный старик, будто бы материализовавшийся из воздуха, стал нервно ковырять песок своим посохом, затем поднял лицо, и Саломон, не веривший своим глазам пал тот же миг ниц пред его взором, лик ебесного старца показался до боли знакомым Саломону, словно бы он видел его уже давно...в детстве...или во сне... иль память прошлых жизней откликнулась слабой грезой в глубине его неисчерпаемого подсознания.
-"Саломон, ты помнишь давние твои пригрешения, твой былой алкоголизм и наркоманию, твою неистребимую склонность к чревоугодию и возлияниям, табакокурению и прелюбодейству" -промолвил таинственный дервиш и с укоризной взглянул в глаза затворника. .
- "Кто? Кто тот бесшабашный юнец, рассекавший простор на своем огромном мотоцикле? Кто находился в этих богопротивных студиях, полных спиртосодержащих жидкостей и похотливых гетер !?" - " О, чудеснопредставившийся пред моим скромным взором старик"- отвечал ему с трепетом наш монах, -"то дело прошлое, и я, я жаждю душу исцелить свою судьбу и не реанимировать в памяти моей те жуткие события моей жизни, позволь просить тебя о милости, не напоминай мне об этих кощунственных фактах моей биографии" -" у да бог с ним, как дела? О, сын мой?"
- " Прекрасно, падре, я стараюсь и не нарушаю режим дня, посещаю все культурно-спортивные мероприятия"
- "Молодец, Саломончик,!" восторженно вскрикнул седобородый старец, сел на корни мангрового дерева, и, неторопливо продолжил:
-"Сын мой, ты долго был служителем храма, и очистил свою душу так, как очистить ее не удавалось ни одному человеку во вселенной, я не могу остаться равнодушным к твоему каждодневному подвигу и сейчас я одарю тебя чудодейственным видением, Сказав это он исчезнул во мраке и в облаках, там, куда уносился прах этого чудодейственного старца внезапно открылось какое-то необычно правильной геометрически параллелепипедоподобной формы окно в небесах и средь туманных облаков появилось странное изображение, сопровождавшееся характерным пощелкиванием электроразрядов во влажном тибетском воздухе. Среди пальм и холмов он увидел истошное лицо своего друга детства Матысика, его лик извивался и искажался от предчувствия неотвратимо надвигающейся опасности, символично показанной в этом мистическом экране в виде черной змеи, змеящейся средь блестящих белых каменьев его судьбы, лик Матысика вдруг изменился и слабое подобие улыбки промелькнуло на его лице, сначала он изрыгал проклятия, адресованные этому гнусному змию, затем же обратился к Саломону со следующей речью:
