«Они оба им очень гордились бы!» — часто говорила она себе.
Судьба испытывала Элизабет столько раз и столь сурово, что ей приходилось сознательно подавлять в себе страх, который сама она формулировала так: «Счастье не может длиться долго!»
— Надеюсь, Уильям не будет таким непоседой, как твой сын, — заявила Бонни, когда они вернулись.
— Ты сама не знаешь, чего хочешь, — отвечала, смеясь, Элизабет. — Час назад уверяла, что ждешь не дождешься, когда Уильям побежит, теперь — чтоб он не носился, как мой Антонэн. Идем, Бонни! Мейбл ждет нас к чаю.
Бонни, которую очень расстраивали ее вновь приобретенная полнота и эти груди кормящей матери, полные молока, передвигалась медленно, толкая перед собой коляску. Они прошли по аллее, потом — по другой, пока не оказались у металлической ограды, напротив Дакота-билдинг.
— Хочу к Дэбби! — твердил Антонэн.
— Мы увидимся с Дэбби завтра, дорогой, — отвечала ему Элизабет. — Ну, вспоминай! Завтра я работаю в больнице и ты остаешься с ма. Она уже пригласила в гости тетю Перл!
Перл Вулворт была замужем за доктором Чарльзом Фостером, и у них была дочка Дэбби, четырех лет. Антонэн кузину обожал. Радуясь, он продолжал дергать мать за юбку. Та наклонилась к нему.
— Мамочка, я расскажу тебе секрет! Я учу Дэбби по-французски! — с серьезным лицом сообщил мальчик.
Элизабет задохнулась от нежности. У сына были черные и волнистые, как у Ричарда, волосы, его же четко прорисованные черты лица. От нее он унаследовал голубые глаза и изящный рисунок губ.
— Это замечательно, — похвалила она. — А пока слезай, пожалуйста, с лошадки, и я понесу тебя на руках до самого дома.
Она взяла у него игрушку, довольно легкую, но громоздкую. Солнце скрылось за облаками, и сразу похолодало. Прошли годы, но Элизабет так и не смогла стереть из памяти эту картину: Скарлетт Тернер лежит на земле, в каких-то паре метров от входа в Дакота-билдинг…
— Поторопимся! — сказала она, отводя глаза от места, где разбилась несчастная. — Бонни, как ты планируешь возвращаться? Па может отвезти тебя на машине. Не хочу даже думать, что ты, с Уильямом на руках, поедешь на трамвае!
— На нем я и поеду, как в прошлый раз. Зато как пригодилась нам твоя старая коляска! Мне не нужно каждый раз ехать сюда со своей. Элизабет, не волнуйся! Новые впечатления — это для малыша хорошо. И Жан обещал, что встретит нас на остановке в назначенное время.
— Делай как знаешь, — уступила молодая женщина. — Антонэн, идем! Оставим твоего скакуна у дедушки в гараже.
Мальчику нравилось в гараже. Там было сумрачно, пол — мощенный камнем, и пахло бензином и кожей. Ему уже рассказали, что двадцать лет назад здесь содержались лошадь и экипаж Вулвортов, а потом помещение переоборудовали под автомобиль.
Здесь же Бонни оставила коляску, прежде служившую Антонэну. Это была роскошная модель из темно-синего молескина, с большими колесами. Элизабет хотела подарить им коляску, но дядя Жан из гордости отказался.
«Отец прислал нам денег для Уильяма, как раз подержанную коляску и купим!»
Антуан Дюкен, узнав из письма, что у него теперь есть еще один замечательный внук, не помнил себя от радости и гордости. В свои семьдесят восемь он пригласил соседей выпить за здоровье маленького Уильяма, а на следующий день доехал до самого Ангулема, чтобы отправить в Нью-Йорк денег на подарок.
Верная обещанию, Элизабет регулярно писала своему дедушке Туану. С самого рождения Антонэна раз в два месяца она отправляла его фотографии, а с недавних пор — и снимки Бонни с грудничком Уильямом.
Мейбл сама открыла им входную дверь, проводила в апартаменты. На талии у нее был повязан фартучек, и она воинственно помахивала деревянной поварешкой. Она наклонилась поцеловать Антонэна, но тот на одной ножке поскакал в кухню — свое любимое место в квартире, потому что он был страшный сладкоежка.
— Я нажарила блинчиков, — объявила хозяйка дома. — Не беспокойтесь, под присмотром Нормы — чтобы ничего не напутать с ингредиентами. А еще чай с нами будет пить нежданный гость! Бонни, дай мне подержать малыша! Боже, какой он славный!
Разбуженный Уильям, посасывая кулачок, смотрел на Мейбл своими серыми, в светло-коричневую крапинку, глазенками.
