Леандр стянул с головы берет и пробормотал слова приветствия. Раздосадованная Мадлен резко развернулась и нервным шагом направилась в дом.
- Я покажу вам вашу комнату, мадам, - предложила самая молоденькая из девушек, нанятая в помощь Мадлен, которая тут же переложила на нее все свои обязанности по дому. - Я - Жермен, к вашим услугам.
Бонни понравились и ее нежное личико, и кроткая улыбка, и серо-голубые глаза. Светлые, соломенного оттенка волосы девушки украшал маленький белый чепец.
- Спасибо большое, Жермен. И попросите отнести наверх чемоданы мадемуазель Элизабет. Я сама их разберу.
- Будет сделано, как только Жюстен вернется из конюшни, - подал голос Алсид, чье бледное лицо явно было глуповатым.
- Вот и славно! - сказала Бонни. - Жермен, я готова следовать за вами.
Элизабет прохаживалась по столовой, где был накрыт стол только на три персоны. Она внимательно рассматривала элементы декора, с изумлением осознавая, что ничего в комнате не передвинули и не заменили. За ней по пятам, лучась радостью, следовала Адела и никак не могла наглядеться на длинные каштановые волосы внучки и ее тонкий профиль, вдоволь наслушаться ее голоса, мелодичнее которого не было на свете - по крайней мере, ей так казалось.
- Бабушка, я помню эти картины, и огромные зеленые шторы из бархата, и серебряные подсвечники, - говорила девушка. - И у вас был дворецкий, Жером.
Это он принес мне тогда десерт. Папа сидел вот тут, мама - на этом месте.
Адела сдавленно вскрикнула. Вид у нее был такой, будто она вот-вот задохнется.
- Так и было! Как ты можешь это помнить, и так подробно?
- У нас будет время об этом поговорить, бабушка. Это совершенно особая тема. А еще была комната, куда я не заходила, - большая гостиная.
- Идем! - обрадовалась хозяйка замка, ощущая прилив сил. - Правда, там немного не прибрано. Это из-за бала, который будет у нас в субботу. Жермен будет натирать паркет воском, так что я приказала пока сдвинуть мебель к стенам и свернуть все ковры.
- Если это затруднительно, сходим туда потом.
- Вовсе нет! Тебе придется часто проходить через эту гостиную по пути к нам, если захочешь повидаться со мной или с дедом, потому что теперь она примыкает к нашим апартаментам. Гуго пришла в голову великолепная идея - перебраться в комнаты, которые в XVII столетии занимала герцогиня де Гервиль. Эта родовитая дама занималась реставрацией замка, старалась его облагородить. Это ей мы обязаны двумя окнами, пробитыми в башне, той, где подъемный мост, и этими двумя чудесными комнатами, через которые можно пройти в главную, западную башню замка.
Адела ласково взяла внучку под руку, улыбаясь от удовольствия, другой рукой в это время распахивая двойные двери, окрашенные в светло-серый цвет.
Гуго Ларош какое-то время сидел возле высокого камина, отделанного черным мрамором, постукивая указательным пальцем по подлокотнику кресла, потом достал свой кожаный бумажник и извлек из него желтую, обтрепавшуюся по краям фотографию.
- Такой ты была, Катрин, в день своего двадцатилетия, - прошептал он. - Я привез тебя в Ангулем, чтобы сфотографировать для портрета. Фотограф сыпал комплиментами, восхваляя твою красоту, ты ему улыбалась. А через год, к несчастью, повстречала Гийома Дюкена!
Он на пару секунд закрыл глаза, прерывисто дыша. Убрал фотографию обратно в бумажник, но лицо осталось таким же напряженным, взгляд - пустым.
Из гостиной донесся смех. Он встал и позвонил. Прибежала Мадлен.
- Мсье звали? - со смиренной миной спросила она.
- Добавь еще один прибор - для гувернантки.
- Я думала, она будет есть в кухне, как я и остальные слуги.
- Ты думала? - взъярился Ларош. - Я плачу тебе жалованье, чтобы ты исполняла приказы, а не «думала»! Относись к этой особе уважительно, это мое требование, Мадлен. Ты меня поняла?
- Да, мсье.
Адела с Элизабет, заслышав крик хозяина дома, вернулись в столовую. И застали там Мадлен, которая спешно ставила на стол тарелки и раскладывала приборы для четвертого участника трапезы.
- Твоя гувернантка обедает с нами, - объявил Ларош внучке. - Это было упущение, но теперь оно исправлено.
