Андреа села и отпила вина.
— Наверное, ты прав. Я ничего не смогу сделать.
— Ешь, женщина, и перестань суетиться!
— Телефон не работает, — услышал Роберт.
Он расстроился и положил трубку. Только этого не хватало.
В аэропорту Вероника ожесточенно спорила с англичанином по имени Джефф Стивенс, который должен был пилотировать нанятый ею четырехместный самолет.
— Прошу прощения, мадам Барух, но погода ухудшается. Сегодня нельзя лететь в Англию. По крайней мере, на таком самолете.
— Разве полеты запрещены?
— Нет. Однако я считаю…
— А я считаю, что вы трус, мистер Стивенс, — ледяным тоном произнесла Вероника. — Я все равно должна лететь. Если не вы, то найдется другой пилот. Более опытный.
Она повернулась и уже было собралась уйти, как ее остановил возмущенный голос:
— А я не опытный? Я летал на Фолкленды во время войны. Попадал в снежные бури, тайфуны, туман.
— Вот и прекрасно. — Вероника подарила ему ослепительную улыбку. — Тогда погода не должна вас пугать. Да и метеорологи часто врут. — Она еще раз улыбнулась. — Я не боюсь. Если нам суждено, мы доберемся до Англии живыми и невредимыми, а если нет…
Она пожала плечами.
— Ладно. Но если лететь, то лететь немедленно. И, предупреждаю, вас здорово поболтает.
— Ничего…
Самолет пробежал по взлетной полосе, и ему открылись небеса. В окно хлестал дождь. Ветер подхватил его как игрушку и бросил вперед.
Летчик искоса поглядел на Веронику.
— Ну, как?
— Великолепно. — Ее лицо преобразилось, глаза сверкали огнем. — Я люблю ветер.
Джефф Стивенс аккуратно посадил самолет на английской земле. В южной Англии ветры еще не были такими сильными, как на континенте.
— Приехали, — сказал он.
Вероника открыла дверь и выбралась наружу.
— Не забудьте, мы сегодня же летим обратно. Ждите меня здесь. И никаких разговоров о погоде. Мы полетим в любом случае. Понятно?
Джефф Стивенс пожал плечами. Вероника совсем неплохо заплатила ему. Совсем неплохо.
— Понятно, — ответил он и проводил глазами ее худенькую фигурку, после чего отправился выпить виски.
В Винчестере в половине двенадцатого Роберт поцеловал свою законную жену. Потом все принялись фотографироваться. Кроме Роберта и Луизы, пришли еще шесть человек: Гордон с Евгенией, Лиззи и Дик Кэри, Бетти и Ричард Мичер, коллега Роберта и его свидетель. Все остальные, включая племянников Луизы, должны были прямо ехать в новый дом, где их поджидали Мелани и Дэниел.
Фотограф долго бегал вокруг своей треноги.
— Вам лучше поторопиться! — крикнула Бетти, не в силах справиться с чем-то розовым, похожим на колесо от телеги, не желавшим держаться у нее на голове. — Ветер крепчает.
Розовый брючный костюм из шелка не защищал ее от пронизывающего зимнего ветра.
— Ты сказала, что она будет похожа на королеву-мать, — шепнул Роберт на ухо Луизе, стараясь не рассмеяться.
— Улыбайтесь, пожалуйста, — попросил фотограф.
— Как мне улыбаться, когда у меня зуб на зуб не попадает? — пожаловалась Бетти стоявшей рядом Лиззи, которая, как всегда, надела ярко-красную блузку.
Евгения достала из сумки конфетти и осыпала им Роберта и Луизу.
— Хватит, хватит конфетти! — крикнул фотограф.
— Теперь меня с молодоженами, — потребовала Бетти.
Фотограф подчинился без единого возражения, напуганный странной женщиной в странном наряде.
— Я думаю, — перехватила инициативу Луиза, — что пора перенести действо в дом, а то нас всех унесет ветром или мы заболеем. Я бы хотела, чтобы меня сфотографировали с моим сыном и с моими племянниками и племянницами. Кстати, нас ждут остальные гости.
— Конечно, конечно, — согласился фотограф, опасливо поглядывая на Бетти. Луиза перехватила его взгляд.
— О, не беспокойтесь из-за мамы. Она только кричит иногда, а так она добрая.
— Правда, — подтвердил Роберт. — Сущий ангел.
Фотограф с сомнением уставился на Бетти.
