Луиза расстроилась еще больше. Если Майкл все потеряет, то Лиззи и Дик останутся без работы. Пострадает еще много других людей.
Луиза сидела в кухне Евгении.
— Ничего, что я ворвалась к тебе? Мне надо было вырваться из Оффертона.
— Все в порядке. Для чего еще нужны родственники, если не врываться к ним в трудную минуту?
— Знаешь, я как-то не думала об этом раньше. Но мне, кажется, повезло с родственниками.
Евгения рассмеялась:
— Кстати, где Бетти?
— Она рисует. Я заехала сначала к ней, но она меня выгнала. Сказала, что со своими финансовыми проблемами не может справиться, что уж говорить о чужих.
— Она звонила. Сказала, банк опять на нее наезжает.
— Когда ей становится совсем туго, она начинает рисовать, — вздохнула Луиза. — Завидую ей. Жаль, я не умею ничего такого.
Евгения достала из шкафа бутылку вина.
— Давай выпьем. Это лучше, чем таблетки.
— Еще только половина двенадцатого.
— Ничего.
Тара, которой уже исполнилось два года, подошла к Луизе и схватила ее за юбку. Луиза подняла ее и усадила к себе на колени, вспомнив, как эта малышка изменила всю ее жизнь.
— Знаешь, — сказала Луиза, — иногда мне кажется, что Майкл меня ненавидит, а иногда — что он не знает, кто я такая. То он молчит, то кричит на меня. Не знаю, что и думать.
— Расскажи мне все-все, — попросила невестка. — У меня есть время. Дети придут еще не скоро. — И тут зазвонил дверной колокольчик. — А это еще кто? Извини.
Евгения убежала.
Вернулась она вместе с Робертом.
— Я поехал в Оффертон, как только прилетел из Франции, а там тебя не нашел. Потом был у Бетти. Она послала меня сюда. Я могу помочь?
— Ох, Роберт, я так устала.
И Луиза, гордившаяся своим умением держать себя в руках, разразилась слезами.
Роберт и Евгения выслушали ее молча. Роберт знал о встречах Майкла и Вероники, но Евгения не знала.
— Зачем ты к нему вернулась? — спросила она.
Луиза посмотрела на Роберта.
— Пришлось. Если бы я тогда не вернулась, то не вернулась бы совсем.
— Ха! Ну и поделом ему!
— Ты несправедлива к Майклу, — вступилась за мужа Луиза. — Он любит Дэниела.
— Может быть. Но я бы так разозлилась, что он сам был бы рад от меня избавиться.
Роберт рассмеялся:
— Бедняга Гордон!
— Что ж, сначала надо вылечить Майкла, — сказала Луиза.
— А что с ним? — спросил Роберт.
— Немного нервничает, — отозвалась Евгения. — Вы не могли бы кого-нибудь посоветовать.
— Мог бы. Но Майкл должен дать согласие на консультацию.
Луиза вскочила.
— Мне пора. Когда я дома, я сама кормлю Дэниела.
Роберт проводил ее, но не захотел повидаться с Майклом.
Вероника нервничала. Роберт расстроил ее. Приходит, уходит, когда хочет. Он-то уходит, а ее никто не выпускает из больницы. Это нечестно. Впрочем… Вероника улыбнулась. Хорошо, что он ушел и не заметил прелестный букет, присланный Майклом. Желтые ирисы напомнили Веронике о ее доме в Бретани. Наверное, там уже все цветет. Вероника вновь перечитала записку Майкла: Скоро буду с тобой, любимая. Я почти закончил свои дела.
Все еще улыбаясь, Вероника выглянула в окно. В саду цвела великолепная магнолия. Однако и здесь покой был всего-навсего иллюзией. Из-за высокой ограды в сад врывался грохот машин.
— Правда, у нас тут красивый сад, мадам Барух? — спросила сестра, подавая Веронике таблетки и стакан с водой.
— У меня сад лучше, — ответила Вероника. — Красивее и спокойнее.
— О, конечно! А теперь пора принять лекарства.
— Не хочу!
— Ну что вы! Доктору Штейнбергу это не понравится.
— Плевать мне на доктора Штейнберга. Я не собираюсь пить ваши проклятые таблетки. Я здорова и хочу домой.
Сестра удивилась этой вспышке, так как до сих пор Вероника вела себя на удивление тихо и спокойно.
— Это неразумно. Ваш брат и доктор Штейнберг…
— Плевать я на них хотела. — Вероника направилась к шкафу. — Я уезжаю. И вы меня не остановите. Я знаю свои права. — Она достала сумку и сосчитала деньги. — Наверное, я сошла с ума, когда согласилась приехать сюда.
Сестра наконец дозвонилась до доктора.
— Отпустите ее.
Едва Вероника добралась до своего дома, она, не удостоив вниманием выскочившую ей навстречу Андреа, направилась сразу в гостиную и позвонила Майклу в Оффертон.
