Единство и борьба
При всем том, что теория циклов является базой для экономистов, теоретиков и практиков, невозможно не вспомнить в этой связи одну из аксиом технического анализа (ТА) цен - «история повторяется, понимание будущего лежит в изучении прошлого».
Занятно, что многие экономисты и аналитики относятся к техническому анализу цен как к инструменту невежественных спекулянтов. При этом мы отметим, что теория Чарльза Доу (1851-1902), американского журналиста и основателя Wall Street Journal, разработана концептуально в 1890х годах в виде газетных статей. Уже после его смерти в 1903 году статьи были собраны в книгу и опубликованы в виде некоторой системы, в которой описывались фазы (волны) тенденций и их коррекций.
Но коль экономисты действуют аналогично, то приведем распространенную критику в адрес ТА. Самый известный упрек - поиск аналогий настоящего и прошлого, так как полное deja vu бывает редко. Второй упрек формулируется как наличие самоисполняющегося пророчества. Если все видят, что некая линия тренда пробита сверху вниз, то большинство начинают продавать, тем самым усиливая тенденцию. С этим можно согласиться, но также можно сказать, что бизнесмены реагируют своими действиями на статистику по отрасли, из которой видны, например, рост или падение спроса, также влияя на тенденцию. Это психология.
Весьма вероятно, что Россия станет жить по своим собственным экономическим циклам. Вопрос только в том, что благополучие последних лет во многом зависело от цен на сырье, которые формируются на западных биржах. Поэтому восстановление роста экономики России не будет означать, что мы вернемся в период, аналогичный 2007 году, получив бонусы за временные неудобства. Похоже, мы очутились в году эдак 2004м, жить будем по его правилам, а базой для роста станет яма, глубина которой еще не известна.
* Источники:
1. 1. Аскар Акаев (экс-президент Киргизии). «Современный финансово-экономический кризис в свете теории инновационно-технологического развития» (Cliodynamics.ru, 2009).
2. 2. Александр Айвазов, Андрей Кобяков. «Николай Кондратьев как зеркало кризиса» (Rpmonitor.ru, 2008).
3. 3. Кирилл Тремасов. «Теория экономических колебаний» (Finam.ru, 2003).
4. 4. Алексей Хмеленко. «И к нам вернется Кондратьев…» («Компьютерра», 2002).
Константин Марченко: Последний подвиг неолиберализма
Современный кризис уже провозглашен самым масштабным со времен пресловутой Великой Депрессии. Живущим в бывшем СССР слышать это одновременно страшно и приятно. Потому-то память о социализме еще жива. И нынешние события способны только усилить ностальгию по СССР. К тому же, мы закалены 1990-ми. Для тех, кто выжил в ту, еще недавнюю, эпоху, возврат в мир анархии и бедности будет не столь ужасен. Но непереносим. Страшны не бедность, а разорение.
Даже в наших условиях олигархического постсоциалистического капитализма, схожего на латиноамериканские и некоторые азиатские модели, даже в условиях специфического государственно-территориального образования - проекта «Украина», созданного жадной до общественной собственности компартийной элитой и примкнувшими к ним лихими пацанами 1990-х - даже при все при этом мы успели немножко пожить хорошо. Период кредитного бума до осени 2008 года теперь воспринимается как золотой век. Проблема лишь в том, что этот золотой век не вернется. Он был карикатурным, пригламуренным, искаженным отражением реального нелиберального капитализма в наших условиях. Реальность, которая ждут нас и весь мир за порогом кризиса, будет иной.
Также, как после 1933-го США и весь мир не вернулись к «великому процветанию» 1920-х, также мир не вернется в нелиберальное царство двух последних десятилетий. Нынешний кризис положил конец триумфальному шествию по планете победившего капитализма западного образца. Иное дело, что банкротство советской модели социализма было столь стремительным и убедительным, что о возвращении к опыту соцлагеря могут говорить лишь идеологи в политических целях и разного рода «кухонные» и «трамвайные» теоретики, но отнюдь не серьезные экономисты. Нынешний кризис - системен, и вполне оправдан в той модели, которую капитализм продолжал незамысловато исповедовать, начиная с 1980-х, и тем более позже, наслаждаясь победой над Советским Союзом и «миром социализма». Но именно потому, что крах искусственной модели социализма был тотален, возвращения к нему, также как к прогоревшему ныне неолиберализму, не может быть. В этом смысле кризис хоронит не только неолиберальную модель, он хоронит и надежды тех обывателей, которые вдруг с еще большей (или с внезапно возникшей) ностальгией начинают вспоминать эпоху социализма. В конце концов, это славный опыт пережило только ограниченное число людей на планете, да и опыт этот был слишком болезненным - самым болезненным экспериментом в истории человечества. От преступлений коммунистических и иже с ними режимов погибло почти 200 млн. человек. И это за неполное столетие.
