– Ты боишься, что он кого-то убил, не простого человека и в драке потерял или повредил меч?
– Да, – выдохнул Бента и заговорил очень быстро, как будто сбрасывая с себя невероятную тяжесть. – И если это так, то надо избавиться от тела. У нас скоро будет много гостей. Кто-то может что-то заметить. А если вдруг придет сам царь, как не раз бывало? Я знаю, тебе Ксерн доверяет больше, чем мне. Но я сделаю все, что он скажет. Он всегда может на меня рассчитывать. Я все сделаю …
– Постой, Бента, – перебил его Миртал. – Ты ошибаешься. Ксерн никого не убивал. Он решил разыграть одного из своих друзей. Вот и все. Хорошо, что ты мне сказал. Но если ты об этом скажешь кому-то еще, то головы тебе точно не сносить.
– Да что ты! Разве я не понимаю? Кроме тебя – никому.
– У меня будет одна просьба. Можешь приставить к моей лачуге охранника? Пусть постоит возле нее днем. За ночь я не переживаю: ночная стража никого не пропустит, а вот днем…
– Конечно. Но что там у тебя такого ценного? Порошки и сушеные травы.
– Иной порошок подороже золота будет.
– Не беспокойся, Миртал. Поставлю крепкого парня. Ничего у тебя не пропадет. Но вообще-то мне не нравится, что мы внутри имения выставляем посты. Значит, у нас есть еще одна крыса, способная нанести удар в спину. Может постараться ее вычислить? Это лучше, чем никому не доверять в собственном доме.
– Ты прав, Бента. Но думаю, что такое положение долго не продлиться. Сейчас надо спешить, а когда будет время, мы со всем разберемся.
– Надеюсь. Удачной тебе поездки! А в пути тебе охрана не нужна?
– Нет, с собой у меня не будет ничего ценного, и сейчас у наших врагов нет причины меня убивать. Ты, главное, в мою лачугу никого не пускай.
– Не волнуйся. Все будет в целости и сохранности.
– Да и еще. Насчет крысы. Пока я не вернусь, из имения никого не выпускай. Так мы будем уверены, что о наших делах никто не узнает. Еды хватит на неделю.
– Хорошо.
Простившись с Бентой, Миртал направился к конюшне. «Значит, Ксерн серьезно отнесся к моему предостережению», – думал Миртал, – «и явно начинает подозревать сына. Тем более, что о своих опасениях по поводу Сагарна, с ним говорили два никак не связанных друг с другом человека, я и Этнар. А ему еще ничего не известно об ожерелье. В любом случае, Ксерну надо все будет рассказать, и это лишь усилит его подозрения. А ведь они более чем оправданы. Вопрос лишь в том, является ли Сагарн слепым орудием в чьих-то руках или действует по своей воле». В глубине души Миртал не верил, что Сагарн может что-то замышлять против отца или сестры, с которой был очень дружен. «Спросить бы у него прямо! А если это все-таки он? Он может все отрицать, тогда я ничего не узнаю, а мои планы будут раскрыты. Нет, так рисковать я не могу», – одолеваемый этими невеселыми мыслями, Миртал пришел к главному конюху.
Распорядившись подготовить для дороги Сокола, своего любимого акватонского скакуна, Миртал осмотрел лошадей и продолжил обход имения. На какое-то время он полностью погрузился в хозяйственные дела. Вскоре, убедившись, что все знают свои задания и его не подведут, Миртал зашел в свою лачугу, чтобы переодеться. Он хранил здесь не только снадобья и яды, но и две-три смены одежды на всякий случай, а также надежный таккийский кинжал. Облачившись в походную одежду, вставив кинжал в специальную петлю на поясе и перекинув через руку плащ управляющего, чтобы отдать его Литине, Миртал был готов в путь. Он еще помедлил мгновение, проверяя что-то в потайном кармане туники, а потом вышел из своего домика и запер дверь на замок. Теперь надо было попрощаться с Литиной.
Жену он встретил недалеко от главных ворот. Они с матерью недавно проводили Этнара, Сагарна и Ксерна. Каждого из них сопровождала личная охрана, поэтому выехавший из имения отряд был достаточно внушительный и поднял на высохшей дороге тучу пыли. Сильфа сразу ушла во дворец, а Литина еще немного постояла, глядя вслед удаляющимся воинам. Потом, опустив голову, она медленно пошла к небольшой рощице справа от ворот. Здесь ее и нашел Миртал.
– Теперь это твое по праву, – сказал он, накидывая ей на плечи плащ управляющего.
