Часы на каминной полке настойчиво пробили пять часов. За окном уже спускались сумерки, и было самое время садиться в карету и ехать на бал. Я была готова, несмотря на то, что сильно сомневалась в том, что сегодня попаду на этот бал. От опекуна не было вестей, и я просто сидела у окна в новом дорогом платье, с высокой прической, в пряди которой Люси умело вплела жемчужины, и ждала, глядя на ворота, словно они вот так внезапно могли распахнуться и впустить спешащего сэра Генри и как подсказывало мое, не лишенное романтики воображение, обязательно на белоснежном жеребце. Никогда еще я себе самой не казалась такой глупой, как в эти минуты бесконечного ожидания.
— Неужели он не придет? — охнула Люси, что сидела на диване у камина и нервно заламывала пальцы.
— Даже если и не придет, значит, на то были веские причины, — ответила ей, а у самой сердце заходилось от тревоги. Я вовсе не переживала по поводу бала, я думала сейчас о том, где находится лорд Финч и все ли с ним в порядке?
— Ах, Элиза! — снова вздохнула подруга. — Мы же так готовились, и ты такая прекрасная в этом наряде. Неужели все насмарку? И Бейли расстроятся! — она наконец успокоила свои руки, положив их на колени.
— Бейли переживут, — проговорила мрачно.
— Я думала, сэр Артур ждет тебя?
По моим губам тенью скользнула улыбка.
— Может быть и ждет, но только не меня одну, — ответила я.
Кажется, Люси мой ответ не поняла или сделала вид, что не понимает, а затем в комнату громко и требовательно постучали. Люси бросилась открывать двери, и я повернула голову, ожидая увидеть сэра Генри, но вместо него на пороге оказался дворецкий. Сердце упало куда-то вниз. Волна разочарования стерла, зарождающуюся было, улыбку.
— Ваше Высочество! — произнес дворецкий с достоинством. — Ваша карета сейчас будет подана. Не изволите ли спуститься вниз?
— Что? — удивилась я. — Но милорда еще нет. Я же не могу отправиться на бал сама! — это было бы верхом неприличия.
— Он скоро будет. Милорд прислал сообщение из родового имения и в нем передал, что встретит вас у входа во дворец, — с этими словами мне протянули записку, от которой еще тянулся магический шлейф, как бывает после перехода.
Открыв лист, прочитала несколько коротких быстрых строк, написанных уверенным почерком опекуна. Сомнений не было. Это его рука. И, если Финч обещал, значит, приедет.
— Я поеду с тобой, — сказала решительно Люси, — ты же не можешь ехать совершенно одна в карете ночью и без сопровождения!
— Хорошо, — кивнула я, — одевайся! — а сама положила на столик послание от опекуна.
Люси не заставила себя долго ждать и уже через пять минут стояла на пороге моей спальни, одетая для вечерней прогулки.
— Ваше Высочество! — дворецкий поклонился, пропуская нас обеих вперед.
Решительно ступая, с высоко поднятой головой, я уже для себя решила, что, если Финча не окажется на месте, то непременно отправлюсь домой. Позорится не буду, не войду одна во дворец. Только что-то внутри меня упорно твердило, что он не подведет и будет ждать, как обещал.
«Да что же такого было в том письме?» — подумала я с горечью. Было ужасно интересно, что же заставило опекуна так поспешно сорваться с места и вернуться в замок.
Разместившись в карете, мы выехали за ворота и направились мимо центра по широкой мощеной дороге прямо ко дворцу. Дорогу я помнила, хотя и не очень ясно. За эти пять лет многое изменилось. Освещенная рядами фонарей, дорога вела к возвышенности, где находился королевский дворец в окружении огромного паркового ансамбля. Когда-то я гуляла по этому парку в сопровождении гувернантки и сестры с братом. Иногда с нами гуляли и родители, но это бывало редко, чаще всего это была одна мама, отец почти всегда был занят своими государственными делами. А потому его общество для нас, детей, всегда было сродни подарку.
— А если милорд не приедет? — нарушила ход моих мыслей Люси.
Я пожала плечами.
— Тогда я просто вернусь в особняк!
— И ты не расстроишься, что не попала на бал? — кажется, Люси была удивлена. — Я бы проплакала несколько дней, если бы так вышло! — добавила она.
