— Вы правы, милорд, но я все равно считаю, что необходимо беречь нежные чувства нашей юной леди, ведь она еще слишком молода и пока не знает жизнь, — мистер Картер потянулся ко мне и, положив свою руку поверх моей, чуть сжал, бережно, так по-отцовски, за что получил ответную улыбку и взгляд, полный благодарности.
— Мне кажется, леди Элизабет не столь ранима, как вы думаете, — заявил опекун, поднимаясь из-за стола, — у нее есть стержень!
И когда только успел это заметить?
Финч, между тем, поклонился и сказал тоном, в котором не было и толики сожаления:
— Прошу меня простить, но я вынужден вас оставить. Дела, знаете ли, — это предназначалось поверенному. Затем опекун обратился ко мне. — А вы, леди Элиза, если хотите, можете показать нашему дорогому гостю замок.
— С удовольствием, милорд, — ответила я, а про себя подумала о том, что вряд ли справлюсь с этой задачей, поскольку сама толком нигде не была.
— Вот и замечательно. Если я буду нужен, меня можно будет найти в моем кабинете, — и снова в мою сторону, — вы же знаете, где он находится, — странная улыбка, от которой по моей спине пробежались мурашки, и появилось неприятное ощущение, что оба моих визита-слежки через потайной ход не остались незамеченными. Но вот опекун отвернулся, и это ощущение пропало.
Когда лорд Финч вышел, и мы остались вдвоем, поверенный Картер повернулся ко мне. Его ладонь все еще лежала на моей руке, приятно согревая.
— А теперь, прошу, скажите мне честно, дорогая, как вам живется здесь, — он слабо улыбнулся. — Лорд Финч вас не обижает? Не грубит?
— С чего бы это? — удивилась я. — Нет. Милорд предупредителен и вежлив. Мы общаемся только в пределах этого обеденного зала, и пока меня все устраивает. К тому же он разрешил моей подруге приехать в замок и, более того, дает ей место моей камеристки.
Мистер Картер убрал руку.
— Если у вас будут проблемы, обязательно сообщите мне, — сказал он, — я постараюсь помочь и поверьте, сделаю все, что будет в моих силах.
— Спасибо! — в своем ответе была предельно искренна.
Доминик Картер был одним из тех людей, кого я уважала и по-своему любила. Словно частичка моего старого мира, где еще была жива моя семья, и я была самой младшей из принцесс. Частичка, которую я не хотела терять. Да и всегда приятно, когда есть человек, что не просто говорит подобные слова, но при случае и выполнит обещанное. Я была в этом уверена.
— Значит, скоро здесь будет мисс Брадшо, — Картер выпил чаю. Ни он, ни я не торопились выходить из-за стола, хотя лично я чувствовала себя более чем сытой.
— Да и я очень жду ее. Здесь, знаете ли, не с кем даже поговорить. Ведь книги не могут заменить человеческое тепло и участие. А слуги мне не подходят по статусу.
— Это верно. А как же сэр Генри? С ним вы не хотите найти общий язык? Все-таки вам жить рядом целых полгода.
Я усмехнулась.
— Полгода пролетят незаметно, — сказала тихо.
— Вы такая серьезная, — заявил Картер, — не по возрасту зрелая, — он скорее сожалел об этом факте, чем хвалил меня.
Мне оставалось только поблагодарить за своеобразный комплимент, а затем я вспомнила про картину в галерее, и мне стало интересно, насколько близко знает лорда Финча поверенный Картер. Вот и повод что-то узнать!
— Мистер Картер, — тихо заговорила я, словно опасаясь, что слуги смогут нас подслушать, — скажите мне, насколько хорошо вы знаете моего опекуна.
— В смысле? — удивился он.
— Его семью.
Доминик Картер откинулся на спинку стула и положил переплетенные кисти рук себе на живот.
— С чего бы такой интерес? — спросил поверенный. — Мне показалось, что вы стремитесь держаться от него как можно дальше.
Я замялась.
— Дело в том, что вчера, гуляя по замку, я случайно попала в картинную галерею, где увидела портреты предков сэра Генри. И среди полотен нашла изображение двух мальчиков, одним из которых, совершенно точно, был юный лорд Финч. А вот второй мальчик, чуть младше сэра Генри, очень походил на него. Я подозреваю, что у милорда опекуна есть или был брат.
Взгляд Картера потемнел. С лица поверенного пропала улыбка, и он пригнулся ко мне и быстро заговорил.
