— Я вижу, вам действительно стало лучше! — кажется, моя живость и неприкрытый сарказм, лорда Финча только порадовали.
— Так что со мной было? — продолжала настаивать я.
— Яд, — коротко ответил Финч.
Откинувшись на подушки, уставилась на полог над головой, отметив, что кровать здесь была идентична моей в Каслроке, только без звезд.
— Кто? — также коротко поинтересовалась я.
— Предполагаю, ваша старая знакомая, леди Элеонора, но я не уверен.
«Как я могла забыть о ней!» — подумалось мне. Конечно же, кто еще. Она же предупреждала меня, глупая злобная девчонка! А я пропустила ее слова мимо ушей! Стоило сказать Норе, что я не претендую на принца, хотя, зная характер леди Элеоноры, это бы вряд ли помогло. Она мне просто бы не поверила!
— Я узнаю, кто приложил к этому руку, — заявил Финч, — и этот человек, кто бы он ни был, сильно пожалеет о том, что сделал.
Опустив взгляд, посмотрела на лицо своего опекуна. Он был серьезен как никогда, и я верила, что скоро узнаю имя того, кто меня отравил. А еще почему-то подумала, что случилось бы со мной, вздумай я остаться во дворце? И невольно вспомнилось то, как уговаривали меня переночевать у них принц и принцесса.
— Вы, наверное, голодны! — продолжил сэр Генри.
— Есть немного, — призналась я. В животе и правда ощущалась пустота и какое-то жжение.
— Я велю принести вам бульон, — Финч шагнул к двери, распахнул ее и, подозвав ожидающую в коридоре Люси, велел ей спуститься на кухню и отдать соответствующие распоряжения, что мисс Брадшо и поспешила сделать. Затем опекун вернулся в мою комнату.
— Вас не смущает мое присутствие? — поинтересовался он.
— Вовсе нет! — ответила я и поспешно добавила. — Мы так и не закончили наш разговор!
— О чем вы только думаете, Элизабет! — удивился Финч.
— Пока нет Люси, я хочу воспользоваться случаем и попросить вас закончить то, что мы начали, — я даже приподнялась на подушках, предварительно натянув на грудь одеяло.
Сэр Генри шагнул ко мне и подложил под спину подушку, позволив устроиться удобнее. Я взглянула на мужчину с благодарностью и встретила его изучающий взгляд, от которого вновь предательски вспыхнуло лицо.
— Вы так забавно краснеете!
— Не меняйте тему, — ответила я.
— Как вы так можете, Элиза, быть такой настойчивой и при этом краснеть? — усмехнулся Финч.
— Талант! — ответила я и улыбнулась в ответ.
— Хорошо. Что вы хотите знать?
— Расскажите мне о той бумаге, которую вы дали прочитать Артуру вчера... — я осеклась, — позавчера на балу, — надо было учитывать то, сколько времени я пролежала без сознания.
— Может быть, лучше будет, если я просто дам ее вам прочитать? — спросил сэр Генри, и я поспешно кивнула, обрадованная подобными словами.
Опекун подошел к камину и зачем-то присел в опасной близости от огня. Я склонилась набок, чтобы видеть все то, что он делает, и была немного удивлена. Я, конечно, знала, что маги огня могут проделывать подобные фокусы, но видела такое впервые. Мои родители при мне никогда не производили подобных манипуляций. Но, возможно, они просто не умели делать так. Все зависит от уровня силы мага. Чем он больше, тем шире обхват возможностей.
Лорд Финч засунул руку в огонь. По логике пламя должно было охватить его одежду и пальцы, но ничего подобного не произошло, хотя мое сердце тревожно сжалось. А когда он вытащил из пламени руку и встал, распрямившись, с удивлением увидела длинный цилиндр из какого-то металла.
Финч повернулся ко мне, подошел к кровати и, отвинтив круглую крышку, вытащил на свет божий лист, скрученный в трубочку.
— Удивительно! — пробормотала я.
— Теперь вы знаете о моем тайнике! — улыбнулся милорд.
— Вы настолько покорили свою силу? — спросила я.
— Даже больше, — признался сэр Генри, — намного больше.
Я промолчала, глядя на документ, который протянул мне опекун. Заметила печать с гербом своего рода. Подобную печать подделать крайне непросто, но при желании возможно, хотя я сильно сомневалась, что лорд Финч будет заниматься подобными вещами.
— Читайте быстрее, пока не вернулась ваша камеристка, — сказал сэр Генри, и я развернула свиток.
Пробежала глазами по тексту, вчитываясь в мамин почерк. Текст был небольшой, но основательный, и я сначала не совсем поверила в то, что было там написано. Внизу, широким росчерком стояли две подписи — одна принадлежала моей матери, другая была мне совершенно незнакома. Но, по крайней мере, теперь, ознакомившись с бумагой, я поняла удивление и злость принца Артура тогда на балу, когда он прочел то, с чем сейчас ознакомилась я.
