Здесь и в помине не было той мертвой тишины, что окружала их ранее. Вподлеске возились и верещали маленькие зверюшки, птицы перепархивали светки на ветку, мелькая над головами. Мимо то и дело проносились яркоокрашенные насекомые. И хотя не было ни малейшего ветерка, листьяшевелились и шелестели, а цветы покачивали головками, как если бы ихпереполняла простая радость бытия.
Все члены маленького отряда держали оружие под рукой, каждыйнастороженно озирался, не веря ничему вокруг и стараясь даже не шуршатьпалыми листьями По мнению Таса, выглядело это достаточно глупо. Так илииначе, мало-помалу все начали успокаиваться - все, кроме Рейстлина.
Часа два они без лишней спешки, но довольно быстро, шагалиутоптанной, явно различимой тропой. Солнце опускалось все ниже, тенистановились длинней. Танис поймал себя на том, что почувствовал себя вбезопасности в этом лесу. По крайней мере, не надо было опасаться, чтоужасные крылатые твари последуют за ними сюда. Нет, навряд ли здесьтаилось какое-то зло. Разве что - как там выразился Рейстлин? - кто-нибудьсам явится сюда со злом...
Танис посмотрел на мага. Рейстлин шел один, опустив голову, и там,где он проходил, тени деревьев казались особенно плотными. У Танисапробежал по спине озноб, но потом он сообразил, что становилось попростухолодно: солнце уже пряталось за вершинами леса. Пожалуй, самое времязадуматься о ночевке.
Пока еще не стемнело, Танис снова вытащил карту Тассельхофа. Картабыла эльфийская; на ней виднелись каллиграфически выведенные слова:"Омраченный Лес", но сам лес был обозначен весьма приблизительно, и Танисне мог определенно сказать, к чему именно относилась надпись: к тому лесу,где они находились, или к тем, что простирались далее к югу. В концеконцов Танис решил, что Рейстлин ошибся. Этот лес никак не мог бытьОмраченным. Но если даже и так - его зло существовало скорее всего тольков воображении мага.
Друзья шли и шли вперед по тропе.
Потом наступил вечер, и гаснущий свет необычайно рельефно и четкообрисовал каждую мелочь. Усталые путешественники двигались все медленнее.Рейстлин, задыхаясь, едва волочил ноги. Лицо Стурма сделалось совсемпепельным. Полуэльф уже собирался объявить привал, когда, предвосхищая егонамерения, тропа привела их к краю обширной зеленой поляны. На поляне,рождая небольшой ручеек, журчал между камешками родник Кругом росла густаяшелковистая трава, так и манившая растянуться в ней и как следуетотдохнуть. Могучие деревья, словно безмолвные стражи, высились посторонам.
Небо налилось закатным багрянцем, потом погасло, и между деревьямизалегли туманные сумрачные тени. Беглецы двинулись на поляну, и тутпрозвучал голос Рейстлина:
- Не сходите с тропы!
Танис вздохнул.
- Рейстлин, - проговорил он терпеливо. - Ну что с нами можетслучиться? Тропа в трех шагах, и видно ее отлично. Пошли, тебе надопередохнуть. Нам всем надо передохнуть. Вот смотри, - Танис протянул емукарту. - По-моему, мы вовсе и не в Омраченном Лесу. Согласно этой...
Рейстлин с презрением отвернулся от карты. Все прочие отвернулись отмага и, покинув тропу, принялись разбивать лагерь. Стурм, измученныйболью, без сил опустился под деревом и закрыл глаза. Карамон голоднымиглазами следил за проворными тенями, выдававшими присутствие мелкогозверья. Потом послал Тассельхофа в чащу за хворостом.
Маг молча наблюдал за ними, и язвительная усмешка кривила его губы.
- Дурачье! - сказал он погодя. - Это Омраченный Лес... в чем выубедитесь прежде, чем кончится ночь. - И пожал плечами: - Однако, какправильно заметил Танис, мне надо передохнуть. Только я, в отличие от вас,с тропы не сойду...
Рейстлин уселся на тропинке и положил свой посох рядом с собой.Остальные украдкой переглянулись: поведение мага их забавляло. Карамонзаметил это и смущенно покраснел.
- Слушай, Рейст, иди к нам, - сказал великан. - Тас уже пошел задровами, а я, может быть, подстрелю кролика...
