Ружья для царя. Американские технологии и индустрия стрелкового огнестрельного оружия в России XIX века - страница 54
Мелким разрозненным мастерским ставилось в вину ужасающее количество брака при изготовлении стволов для стрелкового оружия. По словам чиновника Ижевского завода М. Субботкина, в отдельные дни негодной оказывалось до 90 % продукции [Субботкин 1863: 164]. Согласно одному исследованию, проведенному в Туле, у независимых производителей ружейных стволов были примитивные печи, представлявшие собой всего-навсего яму в земле. Дымоходом служило отверстие в потолке, а примитивные кожаные мехи приводились в действие вручную; кузнецы еще и старались экономить на древесном угле. В таких условиях нагреть железо до достаточно высокой температуры было сложно. Автор исследования пришел к выводу, что было бы предпочтительнее ковать стволы на фабрике, а не на дому у оружейников [Гамель 1826: 139–140, 145][154].
Оружие, выпускаемое казенными оружейными заводами, хотя в отдельных случаях и производило хорошее впечатление, в целом сильно уступало качеству подобной продукции, выпускавшейся в Льеже, Бирмингеме или Лондоне. В описании русских казенных заводов, сделанном английским наблюдателем, отмечаются несколько уже упомянутых недостатков:
…конечно, здесь, как и везде, ударные замки быстро выводят из строя все остальное. Однако очень мало внимания уделяется и выбору металла для стволов. <…> Высверливание [каналов] и их проверка тоже ведутся спустя рукава. Вследствие всего этого с ружьями часто случаются несчастные случаи; и, вероятно, так и будет продолжаться до тех пор, пока более широкое распространение пристрастия к ружейной охоте не побудит производителей выпускать оружие превосходного качества. <…> В общем, в работе тульских мастеров мы не нашли ничего достойного восхищения. Изделия очень ненадежны и плохо отделаны. Уже при непродолжительном использовании соединения всегда выходят из строя, а винты становятся негодными уже через неделю. Мало в какие безделушки, за исключением разве что табакерок, вкладывается здесь столько же труда, сколько в подобные модные товары в Англии. А вот крупные изделия – водопроводные трубы, фурнитура для простой мебели и т. п. – в основном сделаны прилично [Bremner 1839: 310–311][155].
Система цехов, субподряда и побочных работ способствовала децентрализации производства; современники не сходились во мнениях насчет того, благоприятна ли эта система для российской оружейной промышленности или нет. С точки зрения правительства, система мастерских, в которой не занятые на государственных заказах «избыточные» оружейники зарабатывают на стороне хотя бы часть средств к существованию, давала казне значительную экономию средств. По одной оценке, благодаря системе цехов государство сэкономило 1 000 000 рублей, притом что общие капитальные вложения в завод составляли всего 2 000 000. Кроме того, для обоснования децентрализованной системы мастерских часто ссылались на «удовлетворение от работы» (если воспользоваться современным термином): якобы сами оружейники предпочитали работать дома, со своими родственниками [Глебов 1862: 173–174; Граф 1861, I: 135–136]. Неоднократные попытки централизовать производство на Тульском оружейном заводе в XVIII и XIX веках были сорваны либо оружейниками, либо правительством, либо их совместными усилиями. Эти попытки, кроме того, выразительно иллюстрируют наличие комплементарности в интересах правительства и рабочих.
Первая неудачная попытка централизовать работу оружейников была предпринята еще в XVIII веке, вскоре после открытия Тульского завода. Указ Петра I о создании государственного оружейного завода гласил: «…для лучшего же на Туле в оружейном деле усмотрения и поспешения построить оружейный двор, дабы то ружье делать всеми мастеровыми людьми на том оружейном дворе безостановочно; а по домам, где кто живет, ружья вперед отнюдь не делать»
