Закрытость сообществ оружейников, организация работы в цехах, значительная децентрализация, особенно в Туле, и относительно большое количество низкоквалифицированных и неквалифицированных рабочих на оружейных заводах – все это предполагает технологическую отсталость. Но ведь задолго до второй половины XIX века в России существовала система планового производства и закупок, а в Ижевске и Сестрорецке имелись более или менее централизованные казенные оружейные заводы. И тульские мастера действительно были способны подковать механическую стальную блоху, как в повести Н. С. Лескова. Нельзя не признать, что в дореформенный период на трех казенных оружейных заводах был достигнут прогресс в технологии металлообработки. Но успевали ли российские оружейные заводы за инновациями, внедрявшимися тогда на Западе? В частности, проявляли ли российские оружейные заводы тенденцию к общей механизации, разделению труда, последовательному применению специализированных станков и унификации деталей?
Петр I в указе от 1712 года об основании Тульского оружейного завода писал: «…для лучшего в оружейном деле способа, при оружейной слободе изыскав удобное место, построить заводы, на которых бы можно ружья, фузеи и пистолеты сверлить и обтирать, а палаши и ножи точить водой…» [Гамель 1826: 46]. И дореволюционные, и советские историки отмечали ранние примеры использования энергии воды в металлообрабатывающих промыслах. Согласно отчету 1826 года, токарные и сверлильные станки с водяным приводом, применявшиеся в Туле с 1714 года, были настолько надежны, что на них продолжали работать и 100 лет спустя. Вряд ли этот факт можно считать однозначно положительным [там же].
Хотя, согласно ряду источников, в российской промышленности использовались различные станки, но первый машиностроительный завод был основан только в 1790 году. Росту отечественного машиностроения в начале XIX века препятствовали беспошлинный ввоз станков в сочетании с непомерно высокими тарифами на импортный чугун. В 1855 году Л. Тегоборский писал:
Нельзя закрывать глаза на тот факт, что большинство наших фабрикантов железных изделий, благоденствуя на перине протекционизма, долгое время пренебрегали необходимостью следовать за развитием этой отрасли в зарубежных странах; все внесенные относятся к весьма недавним временам и очень редки. <…> Поступление чугуна из-за границы дало бы большой импульс отечественному машиностроению [Tegoborski 1855: ПО, 131].
По данным Министерства финансов, в 1850 году в России было всего 25 частных машиностроительных заводов. На них числилось лишь 1475 рабочих, а продукция оценивалась в 424 000 рублей. При этом общая стоимость импортированных машин, инструментов и приспособлений была более чем в три раза выше. Соответственно, до 1850-х годов машиностроение развивалось в основном на казенных заводах [The Industries 1893: 178–179; Розенфельд, Клименко 1961: 25].
На раннем этапе механизация производства способствовала трем нововведениям: разделению труда, внедрению специализированных станков и производству унифицированных частей оружия. Все три новшества были зафиксированы в описании Тульского оружейного завода, увидевшем свет в 1826 году и представляющем собой уникальный обзор достижений в области применения машин специального назначения и борьбы за унификацию. Этот труд, снабженный множеством иллюстраций с изображениями оборудования и содержащий описания используемых технологий, был признан настолько информативным, что в 1854 году его даже представили для Специального комитета по стрелковому оружию Британского парламента как официальный документ, описывающий методы производства в России.
Свое описание тульского оружейного завода И. X. Гамель начал с поразительного утверждения о том, что последние механические усовершенствования, сделанные в Туле, превзошли даже достигнутое лучшими английскими заводами стрелкового оружия и «что по части искусственной ныне ни один оружейный завод в свете с оным сравниться не может» [Гамель 1826: I][157]. Усовершенствования, о которых писал Гамель, были осуществлены английским механиком из бирмингемской фирмы
