Военная карьера Г.В. Адамовича была куда скромнее: ему не довелось непосредственно участвовать в боях. Его часть была расквартирована в лагере Сетфон на юге Франции (под Монтобаном) и должна была отправиться на оборону Парижа, но немцы так стремительно взяли Париж, что французское командование не успело даже бросить в бой все имеющиеся в распоряжении части. Солдатской муштры, однако, Г.В. Адамовичу пришлось хлебнуть предостаточно. Свои впечатления об этом периоде он позже изложил в книге, написанной на французском языке: «Другая родина» (L’Autre Patrie. Paris, 1947).
Эта книга некоторыми критиками из русских парижан была расценена как акт капитуляции перед сталинизмом. Однако вскоре Г.В. Адамович увидел беспочвенность надежд на то, что на «другой родине» воцарится новый порядок вещей.
10 мая 1940 года «странная война» была закончена. Г.В. Адамович разочарованно писал из лагеря своему знакомому:
«Надеюсь скоро быть демобилизованным, но не знаю точно, когда».
* * *
Демобилизовался Г.В. Адамович лишь в конце сентября, после чего вернулся в Ниццу. Депрессия была сильнейшая. О своих послевоенных настроениях он с грустью писал:
«В каком-то смысле сейчас стало трудней жить, чем во время войны. Да, пожалуй, и до войны. Тогда все было ясно… мне иной раз жаль, что эти пять лет кончились… жаль чистоты и какой-то строгой серьезности прошедших пяти лет. Отсутствия суеты. Отсутствия пустяков».
Даже через десять лет после окончания войны, в самом конце 1954 года, он еще не мог полностью прийти в себя:
«Война всех разметала. Одни погибли, другие уехали, у прежних молодых, у «подстарков» – седые головы. Появилась молодежь новая, с совсем, кажется, иными требованиями, иными стремлениями».
О своем личном будущем он высказывался следующим образом:
«Не хочу только ехать ни в Нью-Йорк, ни в Москву, а остальное безразлично».
В конце 1948 года М.А. Алданов предлагал Г.В. Адамовичу помочь получить место переводчика в ООН, от которого Георгий Викторович не без сожаления отказался, отшутившись в письме М.А. Алданову от 21 января 1949 года:
«Английский я знаю плохо… Переведешь не так Вышинского, а потом будет война».
В результате он продолжил сотрудничать с газетой «Русские новости», финансировавшейся советским посольством. За это его сильно осуждали многие эмигранты, но других средств к существованию у него тогда практически не было. Чтобы заработать еще хоть немного, Г.В. Адамович соглашался на любые заказы, лишь бы они не шли вразрез с его убеждениями.
Тому много свидетельств в его письмах той поры, пестрящих фразами вроде:
«Конечно, на любые предисловия я согласен и рад. О Розанове, о Достоевском, о… ком угодно».
В начале 1950-х годов Г.В. Адамович постепенно начал печататься в антисоветской эмигрантской прессе: с 1951 года – в нью-йоркском «Новом русском слове», а с 1956 года – и в парижской «Русской мысли». Вряд ли он пришел к этому без долгих раздумий. Публичного покаяния, впрочем, он писать не стал, и мостов в передовых статьях не сжигал, что не преминула отметить эмигрантская общественность.
Хотя Г.В. Адамович и любил говорить о том, что «на биографию не рассчитывает», собственная репутация его не могла не интересовать. Однако рухнувшие окончательно надежды на изменение к лучшему советского строя сделали в конце концов свое дело.
Финансовые проблемы удалось решить совершенно неожиданным для Г.В. Адамовича образом: по рекомендации друзей ему удалось устроиться преподавателем в английском университете. В начале 1950 года он уже читал лекции о поэзии в Оксфорде, а с 1951 по 1960 год преподавал в Манчестерском университете.
Г.В. Адамович скончался в Ницце 21 февраля 1972 года. Причиной смерти стал инфаркт.
Один из поэтов русского зарубежья К.Д. Померанцев, эмигрировавший с отцом в 1919 году и скончавшийся в Париже в 1991 году, написал о Г.В. Адамовиче:
«Не знаю, верил ли он в перевоплощение, но в жизнь после смерти – абсолютно. Так, месяца за два до кончины, у одних наших знакомых, Георгий Викторович сказал, что хотел бы знать о своей смерти хотя бы за сутки, – «чтобы иметь возможность к ней подготовиться». Но судьба решила иначе: он умер внезапно от третьего инфаркта в Ницце 21 февраля 1972 года, смотря телевизор».
