Исольда ухватилась за прутья и полезла вверх, не сводя с горла Хокмуна остекленевших глаз.
— Назад! — Стальникову удалось проскочить мимо Хокмуна к двери и распахнуть ее.
Исольда вскарабкалась наверх и висела снаружи, скаля зубы и корча страшные гримасы. Безумный Бог стоял к ней спиной, направляя свет Амулета Хокмуну в лицо.
Просунув руку между прутьями, Исольда ударила Стальникова по затылку. Завизжав, он спрыгнул на пол. Исольда увидела Хокмуна и стала пробираться к двери в клетку.
Хокмун понимал, что сейчас не время убеждать свою обезумевшую возлюбленную. Он проскочил мимо когтистой руки, спрыгнул на неровные плиты пола и несколько мгновений лежал, отдыхая.
Видя, что Исольда тоже вот-вот спрыгнет, он с трудом поднялся. Безумный Бог вскарабкался на высокое кресло и уселся на спинке, как петух на насесте. С его шеи свисал Амулет, а по плечам текла кровь из ран, оставленных когтями Исольды.
Вереща от страха, он смотрел, как Хокмун приближается к креслу и забирается на подлокотник.
— Умоляю, оставь меня… — забормотал Стальников. — Я не причиню тебе зла…
— Ты уже причинил мне много зла, — мрачно произнес Хокмун. — Очень много. Достаточно, чтобы месть стала бальзамом для моей души…
— Исольда, стой! — закричал Стальников. — Стань такой, как прежде! Повелеваю — именем Алого Амулета!
Обернувшись, Хокмун увидел, что Исольда застыла на месте. Потом обвела изумленным взглядом зал. С ужасом посмотрела на когтистые наперстки, на шипы, покрывающие все ее тело.
— Что это? Что со мной сделали?
— Тебя околдовало это чудовище, — хрипло произнес Хокмун, показывая на Стальникова мечом. — Но я отомщу ему!
— Нет! — закричал Стальников. — Это нечестно!
Исольда зарыдала. Стальников в страхе озирался.
— Слуги! Где мои воины?!
— Перебили друг друга в угоду своему гнусному хозяину, — ответил Хокмун. — А тех, кто остался жив, мы взяли в плен.
— Где мои амазонки? Я хотел, чтобы красота покорила всю Укранию! Я хотел вернуть наследство Стальниковых…
— Вот твое наследство, — сказал Хокмун, поднимая меч.
Стальников спрыгнул с кресла и помчался к двери, но резко свернул, увидев Рыцаря. Он промчался по залу и исчез в нише.
Хокмун спустился с кресла и повернулся к Исольде, лежавшей, рыдая, на полу. Опустившись рядом с ней на колени, он осторожно снял с ее тонких пальцев наперстки с окровавленными когтями.
Она подняла голову.
— О, Дориан! Как ты меня нашел? Любимый…
— Благодаря Рунному Посоху, — ответил за герцога Рыцарь.
Хокмун с облегчением засмеялся.
— А вы настойчивы в своих притязаниях, Рыцарь.
Рыцарь промолчал. Таинственный и неподвижный как статуя, он стоял, загородив собой дверь.
Хокмун расстегнул застежки костюма с шипами и стал раздевать девушку.
— Найди Безумного Бога, — сказал Рыцарь. — Помни, Амулет — твой. Он даст тебе великую силу.
Хокмун нахмурился.
— И сведет с ума?
— Нет, болван! Он принадлежит тебе по праву!
Хокмун помолчал, удивляясь раздраженному тону Рыцаря. Исольда коснулась руки жениха и сказала:
— Остальное я сделаю сама.
Спрятав меч в ножны, Хокмун посмотрел во мрак — туда, где исчез Безумный Бог.
— Стальников!
В темноте мелькнуло крошечное пятнышко красного света. Опустив голову, Хокмун вошел в узкий коридор и услышал рыдания, вскоре ставшие очень громкими. Все ближе и ближе подкрадывался герцог Кельнский к источнику красного света; все громче и громче звучали рыдания. Наконец он увидел сияющий Амулет на шее человека, стоящего возле стены из грубо отесанного камня. В руке у Безумного Бога был меч.
— Тридцать лет я ждал тебя, германец, — сказал вдруг Стальников тихим, спокойным голосом. — Я знал, что ты придешь. Придешь, чтобы погубить мои замыслы, разрушить мечты, уничтожить все, что мне удалось создать. Но я надеялся одолеть тебя. Возможно, мне это удастся.
И пронзительно взвизгнув, он взмахнул мечом.
Хокмун без труда парировал удар и легко выбил оружие из руки Стальникова. Потом прижал острие своего меча к груди Безумного Бога.
Несколько мгновений Хокмун смотрел в полные ужаса глаза сумасшедшего. Амулет окрашивал лица обоих в алый цвет. Стальников кашлянул, словно прочищая горло, — наверное, хотел взмолиться о пощаде. Но не успел.
