Какой-то мужчина открыл дверь и с удивлением увидел их обоих, склонившихся над раковиной.
– Подождите, пожалуйста, минутку! – крикнул ему Патрик.
Мужчина тут же закрыл дверь, а Кейт почувствовала себя еще хуже.
– Только этого не хватало! Теперь, не сомневаюсь, эта «чудесная» сцена будет описана в церковном бюллетене.
– Возможно. Причем прямо под фотографией рыцаря Колумба, завтракающего оладьями.
Кейт явно была не в настроении шутить. Она вся взмокла. Зачерпнув в ладонь воды, она сделала несколько глотков и сказала:
– Извини. Твоя девушка, должно быть, думает, что я совершеннейшая свинья…
– Она не моя девушка. Она просто девушка. На самом деле я очень надеялся, что ты придешь.
Кейт прислонилась к стене. Патрик поднял с пола ее пальто, встряхнул его и аккуратно повесил на руку. Потом поднял коробку от Шанель и долго и старательно сдувал с нее пыль, чтобы заставить Кейт рассмеяться. Он стоял перед ней и улыбался, как тот самый «хороший мальчик», сын Пег, который никогда не забывает, когда у его мамы день рождения. Он всегда был чуточку старомодным и очень обходительным – даже сейчас, в мужской уборной.
– Патрик… – сказала Кейт и умолкла.
Остальные слова было произнести гораздо трудней, хотя у нее в запасе имелось немало различных способов закончить предложение: например, «я не хочу тебя терять», или «я не хочу терять себя», или «я не знаю, хватит ли у меня времени, чтобы по-настоящему кого-то любить», или «я не из тех, кого любят по-настоящему». Но, похоже, одно то, как Кейт произнесла его имя, сказало Патрику все, что ему нужно было знать. Она поняла это по его лицу: легкий след разочарования, а затем – его знаменитая улыбка.
– Ну что, все хорошо, Кейт? – сказал он. – Извини, что я тогда перешел черту.
Значит, мы снова друзья, подумала она. Но совсем не была уверена, что хочет именно этого.
– Вот и ладно, – сказал Патрик. – У тебя красивый костюм. Как тебе жилось?
Он все пытался заставить ее хотя бы улыбнуться, но она не могла. И он обнял ее за плечи.
– Давай я провожу тебя домой. Где твоя шляпа и перчатки?
Кейт вспомнила, что в последний раз видела их, когда они лежали на столике розового дерева перед камином в отеле «Карлайл» и выглядели так, словно они тоже из того мира, мира богатых. Но это было совсем не так: ни она сама, ни ее перчатки к этому миру не имели никакого отношения. А теперь ее лучшая шляпка и прекрасные, мягкие лайковые перчатки наверняка пропали. Она взяла у Патрика пакет.
– Ты не беспокойся, – сказала она. – Со мной все в порядке, доберусь сама. А ты ступай назад и продолжай веселиться.
И, мягко отодвинув Патрика, Кейт нырнула в толпу, а потом вышла на ночную улицу – одна.
Вы должны обрести свой стиль. Стиль помогает даже утром встать с постели. Стиль – это образ жизни. Без собственного стиля вы никто.
Диана Вриланд
Горячая ванна – вот что больше всего было нужно Кейт. Лечь в теплую воду и хорошенько отмокнуть. Но и ванна мало ее утешила. Пар слишком быстро заполнил маленькую белую ванную комнату, ее бедный рай. В окнах неподвижно застыли звезды. Боже мой, что подумала миссис Браун, когда она, Кейт, зашла в мужскую уборную! «Предложение перемирия», подсунутое Патриком под дверь, только усугубило дурное самочувствие. В большой плотный конверт был вложен листок кремовой, под пергамент, бумаги со стихотворением Йитса[35], которое Патрик старательно переписал каллиграфическим почерком очень черными чернилами. Никто никогда не делал Кейт таких чудесных подарков.
Когда б имел я ткань небесной красоты, что соткана из нитей золотого и серебряного света…
Кейт не вспоминала о Йитсе со времен учебы в народной школе[36]; ей тогда нужно было выучить наизусть какое-нибудь его стихотворение, и она тогда выбрала именно это, потому что оно было самым коротким, хотя в то время и оно показалось чересчур длинным. Но ей особенно понравились слова «соткана из нитей света…» Впрочем, сдав экзамены, она тут же все забыла.
Я бросил бы ее любимой под ноги. Но я бедняк; богат я лишь мечтами…
И вот теперь Кейт никак не могла выкинуть из головы эти строки. Выглянув в окно, она увидела, как из паба изливается толпа и, спотыкаясь, разбредается по домам.
