30], Плутарха [48], Флавия Арриана [6–7], Аппиана [5], Гая Юлия Соли-
на [46], Полиэна [50], Квинта Курция Руфа [35], Клавдия Птолемея [52].
К позднему императорскому времени относится использованный нами
сборник «Писатели истории Августов» (Scriptores historiae Augustus) [46],
сочинения Руфия Фавста Авиена [53]; Аммиана Марцеллина [3]. Из ран-
несредневековых сочинений представляет интерес работа Иордана [28].
Из китайских источников к данной группе можно с определённы-
ми оговорками отнести «Исторические записки» Сыма Цяня, «Историю
Старшей Хань» и «Историю младшей Хань».
К данной подгруппе примыкают средневековые сочинения историков
Закавказья, дополняющие информацию античных источников по не-
ким местным хроникам и античным же документам. В этих сочинениях
информация об античной эпохе во многом мифологизирована и модер-
низирована, однако в интересующих нас частях подтверждается сви-
детельствами античных авторов. Материалы к исследуемой проблеме
содержат сочинения армянского историка Мовсеса Хоренаци (Моисея
Хорентского) [63] и грузинского хрониста Леонтия Мровели [43].
К письменным источникам о сарматах также относятся античные
литературные произведения в основном императорской эпохи. Упомина-
ния в них тех или иных племён иногда позволяют зафиксировать момент
выхода последних на передовые рубежи античной ойкумены. Интересна
информация о быте, этнографических особенностях и обычаях саврома-
тов и сарматов, более живая, нежели в научных сочинениях. Вместе с тем
учитывалось, что художественная литература никогда не ставит целью
стопроцентного отражения исторической реальности, и информация из
литературно-художественных источников всегда нуждается в тщатель-
нейшей проверке. Иногда информация намеренно архаизируется, что
облегчает выявление искажений. В других случаях, когда некий поэт
либо прозаик сообщает нечто о событиях, произошедших примерно
8
за век до его рождения и не подтверждённых в источниках первых двух
подгрупп, остается сомнительной констатация изложенных в произве-
дении фактов. С учётом вышеизложенного нами использовались сочине-
ния Публия Овидия Назона [44], Сенеки [55], Марка Аннея Лукана [40],
Лукиана из Самосаты [41] и Веррия Флакка [15].
Кроме того, к группе письменных можно отнести источники, став-
шие таковыми сравнительно недавно – в XVIII–XIX в., так как сохраня-
лись до этого в устной форме. Имеются в виду древнеиндийские устное
собрание религиозных заклинаний, известное как «Атхарваведа» [12] и древ-
неиранское устное собрание религиозных канонов – «Авеста» [1; 2]. Эти сочи-
нения позволяют атрибутировать некоторые особенности погребальных
памятников, связываемых с савроматами и сарматами. Учитывается, что
религиозные представления ираноязычных кочевников южнорусских
степей, древних персов и индоариев имели общую индоиранскую осно-
ву и некоторые обряды и их внешние проявления могли иметь близкую
семантику. Вместе с тем, в отличие от некоторых коллег, мы не считаем,
что Веды и «Авеста» позволяют полностью объяснить все особенности
обрядности племён савромато-сарматского круга. Оба эти источника
принадлежат народам, достаточно рано отделившимся от предков ко-
чевников Южнорусских степей. Помимо этого, и «Авеста», и Веды окон-
чательно редактировались уже в условиях государственности и опреде-
лённых идеологических установок со стороны государственной власти,
в то время как степняки эпохи раннего железа оставались первобытны-
ми народами.
Вторая группа источников представляет собою древности в чистом
виде. Нами различным образом проанализированы материалы свыше
6000 захоронений и культовых комплексов, считающихся памятниками
истории савроматов и сарматов. В данной выборке использованы ком-
плексы из степей Приуралья, Заволжья, Задонья, Предкавказья, Кры-
ма, Украины и Молдавии. Единичными комплексами представлены
также Средняя Азия и Среднее Подунавье. Хронологически одинаково
представительно отражены все этапы развития савромато-сарматской
культуры. При этом использовалась информация, как о нетронутых, так
